Грязные деньги

— Если у человека есть возможность звонить оттуда, — она показала пальцем вверх, — то уж наш контроль он как-нибудь за минуту пройдет. Я уверена.

Андрей состроил гримасу, означавшую: «Я не удивляюсь уже ничему. Даже не спрашиваю, как ты его узнаешь, ни разу не видя».

Тут у Веры заиграл телефон, она ответила, стала слушать. Лицо ее сделалось озабоченным.

— Спасибо, — сказала она. — С меня причитается? Нет? Спасибо еще раз. Жду остальной информации…

Спрятала телефон в сумочку и ответила на вопросительный взгляд Андрея:

— Мне сегодня будут часто звонить. Нужно разобраться в очень многих нюансах по одному делу… А у меня нет тех возможностей, которые есть у прокуратуры, но зато есть, как ты знаешь, много знакомых и друзей среди экспертов и судмедэкспертов.

— Знаю, и даже среди высокопоставленных работников милиции тоже. Так теперь они возвращают тебе долги?

— Ну да, услуга за услугу. Я много лет накапливала добрые дела, — она усмехнулась немного грустно, — и значит, могу рассчитывать, что в трудной ситуации кто-нибудь мне тоже поможет. На самом деле у меня куча догадок и подозрений, и надо бы заняться ими вплотную… Но и не встретить американца я не могла.

Андрей задумчиво кивнул. Ровно через две минуты из двери в проход между ожидающими вышел высокий, статный пожилой мужчина. Его загорелый лысый череп сверкал. Даже в скудном освещении терминала световые зайчики умудрились сплясать на этой лысине танец. Мужчина был усат, смуглолиц и совершенно не похож на восьмидесятилетнего с гаком дедушку, каким его представляла себе Лученко, на вид ему никак нельзя было дать больше шестидесяти. На широких плечах у него сидело, как влитое, кашемировое рыжее, под цвет замшевых ботинок, пальто. И вообще, сразу было видно, это иностранец — по особенному выражению лица, когда человек везде чувствует себя комфортно.

К нему бросились водилы, забормотали: «Такси, ехать в город, недорого!» Мужчина не обратил на них внимания, он сразу выделил среди людей Веру Лученко — она подняла руку. Подошел, сказал:

— Спасибо, что пришли. Рад познакомиться. Марк Игоревич.

Он говорил на русском языке с легким акцентом человека, давно живущего в англоязычной среде.

— Вера Алексеевна, — сказала Вера и представила Андрея. — Мой муж, Андрей Владимирович.

— Очень приятно, Марк Осокоров, — кивнул американец и ответил на рукопожатие Андрея не менее крепким рукопожатием.

Внимательно посмотрел на Андрея, задержал взгляд на густых Двинятинских усах, почему-то довольно хмыкнул. Потом оглянулся, поманил кого-то рукой. Подошел молодой человек с картонной табличкой «Osokorov».

— Это отель прислал за мной машину, — сказал американский гость. — Едем?

Они пошли к выходу, водитель забрал у прибывшего и катил небольшой чемоданчик на колесах. Вера и Андрей переглянулись, он кивнул: ясно, что ему придется ехать отдельно, на своем «пежо».

Они подошли к автомобилю, такому большому и длинному, что Вера удивилась. Андрей присвистнул: «Вот это да! “Додж”!» — и со вздохом пошел к парковке, искать свой маленький «пежо».

По пути Марк Игоревич, совершенно не стесняясь, начал пристально рассматривать женщину. Она в ответ тоже стала разглядывать его.

— Вы намного моложе, чем я предполагал, — сообщил он с легкой полуулыбкой.

— Вы тоже.

Он воспринял это как само собой разумеющееся. Она уже немного успела «прочитать» его, хотя и поверхностно, но достаточно для понимания. Крупный от природы и слегка раздавшийся от возраста, но при этом каждое его движение изящно и естественно… Ну конечно! Вера поняла: главное качество Осокорова — уравновешенность. Незыблемое спокойствие в любых условиях, но при этом общительность и отзывчивость. Психиатры придумали для таких людей свой термин — синтонный, то есть созвучный, согласованный.

Теперь, когда Лученко уловила основное, она поняла, почему ей так легко в обществе только что прибывшего в страну чужого человека. Такие, как он, мгновенно и без труда настраиваются на вашу волну, и кажется, что ты общаешься с давним знакомым, вы понимаете друг друга с полуслова. Редкое качество.

— Вера Алексеевна, я очень рад, что вам удалось помочь моей племяннице. Честно говоря — сомневался, что получится. Она такое несла в разговоре, что было просто страшно за нее. Хотя больной человек, что поделаешь. А вы справились, умница.

Вера ничего не ответила, лишь кивнула в знак того, что принимает комплимент.

— В последнее время я стал чаще звонить Милене, ведь с ней теперь приятно общаться. Это вы подарили мне такое удовольствие. А ей — полноценную жизнь. Словом, возьмите… — Он протянул Вере незапечатанный конверт.

Она удивленно взяла его, увидела внутри пластиковую карту.

— Простите, но…