Грязные войны: Поле битвы — Земля

Администрация широко использовала свое право отказа от раскрытия государственных секретов и утверждения о необходимости защиты национальной безопасности, с тем чтобы удержать в тайне от широкой публики подробности своей программы по устранению неугодных лиц. В случае необходимости она допускала утечку некоторых подробностей операций журналистам. Поступая таким образом, администрация продолжала многие из тех практик, которые подвергались ожесточенной критике в то время, когда у кормила власти в государстве стоял президент Буш. Джек Голдсмит, юрист, работавший ранее в администрации Буша, заверял, что «самым неожиданным моментом нового президентства стал тот факт, что Обама практически полностью продолжил контртеррористическую политику своего предшественника»[1838]. Когда Обама рассматривал предложение о покушении на Анвара Аулаки, он, по словам одного из его старших советников, заметил: «Ну, это просто»[1839]

. Несмотря на такую «простоту», администрация отказалась познакомить общественность с юридическим обоснованием операции[1840]. «Программа основывается на личной легитимности президента, а это не самая надежная основа, — вспоминал бывший директор ЦРУ Майкл Хайден в беседе с корреспондентом газеты New York Times. — Я прожил целую жизнь, действуя на основе секретных меморандумов юридического управления, и должен признать, что это не слишком хорошая жизнь. Демократические государства не ведут войн на основе меморандумов, запертых в сейфе Министерства юстиции»[1841]

.

«Обама и его команда создали систему, при которой людей убивают, но при этом ты не знаком с доказательствами их виновности, и нет никакой возможности исправить ситуацию, — рассказывал мне бывший оперативник ЦРУ Фил Джиральди. — Я не хочу сказать, что террористов не существует. Время от времени появляются причины для уничтожения то одного, то другого. Но мне хотелось бы, чтобы это были веские причины. Я не хочу, чтобы кто-то из Белого дома говорил мне: «Поверь, это так». Спасибо, мы уже слишком часто с этим сталкивались»[1842].

К середине 2010 г. администрация Обамы увеличила число стран, в которых действовали силы специального назначения, с 60 до 75[1843]

. По всему миру, не исключая Ирак и Афганистан, было размещено около четырех тысяч военнослужащих SOCOM[1844]. «Функции сил специальных операций, определяемые Белым домом, не ограничиваются только нанесением ударов по намеченным целям, а включают также подготовку местных контртеррористических формирований и проведение совместных операций с ними, — сообщала в то время газета Washington Post. — Существуют планы многочисленных превентивных или ответных ударов, которые должны быть нанесены в различных точках по всему миру. Они будут осуществлены, когда станет известно о каком-либо заговоре, или после теракта, связанного с конкретной террористической группой»[1845]

.

Джон Бреннан сформулировал новое видение контртеррористических операций, выработанное администрацией Обамы: «Мы не будем просто наносить ответные удары по следам террористических актов. Мы перенесем борьбу на территорию «Аль-Каиды» и ее экстремистских союзников, туда, где они вынашивают свои планы и готовят боевиков. В Афганистан, Пакистан, Йемен, Сомали и дальше»[1846].

Хорошо информированные источники в силах специальных операций рассказали мне, что в число стран, где при администрации Обамы были размещены оперативники JSOC, входили: Иран, Грузия, Украина, Боливия, Парагвай, Эквадор, Перу, Йемен, Пакистан (включая Белуджистан) и Филиппины. Временами эти группы также перебрасывались в Турцию, Бельгию, Францию и Испанию. JSOC также поддерживало операции, проводившиеся американским Управлением по борьбе с наркотиками, в Колумбии и Мексике. Однако двумя наиболее важными странами, помимо Афганистана и Пакистана, были Йемен и Сомали. «В обеих этих государствах проводятся односторонние акции», — сказал мне в 2010 г. источник в силах специальных операций[1847].

Некий высокопоставленный военный заявил журналистам газеты Washington Post, что администрация Обамы «дала зеленый свет таким действиям, которые не позволяла себе предыдущая»[1848]. Теперь командиры сил специальных операций напрямую связывались с Белым домом гораздо чаще, нежели это было во времена Буша. «Теперь у нас туда гораздо более широкий доступ, — заявил военный корреспондентам. — На публике они редко говорят об этом, но действуют намного активнее. Они хотят быстро стать агрессивными». При Обаме, как рассказывал мне Хантер, JSOC стало способно «наносить удары жестче и быстрее, при полной поддержке Белого дома».