Грязные войны: Поле битвы — Земля

«Совершенно очевидно, что Чейни, в меньшей степени Рамсфелд, рассматривали ЦРУ как слабаков, а также считали, что в своей основе Управление политически ненадежно[581], - вспоминал профессиональный сотрудник ЦРУ Филипп Джиральди. — Было решено пойти по пути JSOC. Однако здесь тоже были свои проблемы. Когда на острие удара в подобных операциях оказываются военные, в то время как вы ни с кем не воюете, когда приходится посылать людей на территорию других стран, вы сами ищете проблемы на свою голову. Причем именно для того чтобы избежать подобных проблем и создавались разведывательные структуры». Тайные операции позволяют американским разведчикам нарушать международные соглашения и нарушать законы стран пребывания. В то же время операции, проводимые вооруженными силами, в соответствии с американским законодательством, должны осуществляться в соответствии с нормами международного права, законами ведения войны и Женевскими конвенциями. Следует отметить, что у администрации Буша было свое, особое, мнение, когда речь шла о статусе некоторых лиц, удерживаемых военными. Использование в тайных действиях американских сил специальных операций могло означать, что они утратят статус, предоставленный им Женевскими конвенциями[582], будут обвинены в шпионаже, а в конечном итоге будут отнесены к «незаконным комбатантам». Оппоненты были обеспокоены риском для американских военнослужащих в случае их попадания в плен. В этом случае захватившие их лица могли игнорировать запреты Женевских конвенций на пытки и бесчеловечное обращение, как об этом говорил и президент США.

Несмотря на то что официальным главой[583] SSB являлся вице-адмирал Ловелл Джекоби, возглавлявший РУМО, реальная власть находилась в руках политического идеолога Стивена Кэмбона, нанятого Рамсфелдом. Один из ведущих неоконсерваторов, Кэмбон, впервые появился в поле зрения Пентагона, возглавив в 1990 г. работы по реализации Стратегической оборонной инициативы[584]. Затем он трудился в интересах Рамсфелда над рядом специальных проектов[585]

в комиссиях Министерства обороны, рассматривавших вопросы ПРО и оружия космического базирования. Рамсфелд думал о том, как привлечь Кэмбона к разработке программы поисково-ударных операций для сил специального назначения с того дня, как 11 сентября были «открыты все шлюзы». Официально Кэмбон занимал пост специального помощника Рамсфелда[586]. На деле он являлся рукой Рамсфелда в разработке затрагивавших «темную сторону» программ Министерства обороны.

Когда после 11 сентября Рамсфелд решил вырвать у ЦРУ функции ведения глобальной войны с терроризмом, он обратился именно к Кэмбону. В одной из своих знаменитых «снежинок» (краткие заметки, составлявшиеся Рамсфелдом. — Примеч. пер.) Рамсфелд сообщил своим сотрудникам: «Хотелось бы подумать о возможности сделать силы специальных операций Верховным главнокомандующим в войне с терроризмом. У них есть свой объединенный разведывательный центр. Эти усилия должны проводиться в мировом масштабе»

[587]. В тот же день Рамсфелд направил Кэмбону записку, тема которой была обозначена как «Возможности»[588]. В ней он просил: «Подумайте над тем, как развить дополнительные нетрадиционные возможности Пентагона и войск, нечто вроде сил специальных операций, только другого типа. Нам нужны большая гибкость и универсальность». Через три дня, утром 16 сентября 2001 г., Рамсфелд направил Кэмбону еще одно послание, на этот раз озаглавленное «Удобный случай»[589]

. «Настало время заняться решением вопроса с разведкой, — писал Рамсфелд, говоря, что хотел бы перестроить структуру управления американскими войсками по всему миру. — Нам следует реорганизовать наши силы в Европе и Азии, ускорить преобразования в армии, сократить штабы и активизировать структуры, обеспечивающие внутреннюю безопасность страны. Может быть, нам удастся сделать и ряд других вещей».

Кэмбону суждено было стать влиятельным теневым игроком, имевшим прямой доступ к Рамсфелду и его людям. Одной из его основных задач стала организация действий подразделений специальных операций по убийству и захвату людей, которых Рамсфелд и Белый дом считали врагами или террористами. «Все они повторяют одно и то же[590]: «Давайте воспользуемся самым современным оружием и средствами связи, давайте будем проводить наши операции наиболее эффективным способом, давайте, наконец, получим по-настоящему хорошие разведданные, чтобы мы могли найти нужных нам людей и убить их», — вспоминал полковник Ланг. Рамсфелд сказал Кэмбону: «Нам надо увеличить численность сил специального назначения»[591].