Грибница

«Нет,» – призналась девочка, благоговейно беря в руки темно-синий томик с золотым теснением букв.

«Чудесная книга для детей твоего возраста. Тебе понравится. А потом я дам тебе ее продолжение – «Приключения Гекльберри Финна. Договорились?» – искушал Веронику дьявол.

Сияющая девочка только согласно кивнула.

«Итак, поищем ка что-нибудь о братьях Монгольфье,» – принял задумчивый вид Михаил Иванович.

«Кто это? На гольфы похоже,» – непосредственно хихикнула Вероника.

«Как кто? Именно они и есть первые воздухоплаватели. Они сконструировали воздушный шар и первыми поднялись в небо двести лет назад. Представляешь, как давно? Но самое интересное, первыми пассажирами шара были вовсе не люди, а баран, петух и утка. Первопроходцы, так сказать. А потом уже полетели братья Монгольфье. Конечно, они были первыми только из европейцев. По разным источникам китайцы и арабы еще раньше использовали воздушные шары для разведки.»

Разглагольствуя, он не переставал перебирать книги в шкафу, делая вид, что сосредоточенно ищет нужную и втайне наслаждаясь производимым на гостью впечатлением. Как всякий порядочный библиофил, он точно знал, где какая книга стоит.

«Да вот же она! Давай посмотрим оглавление. Да, так и есть. Вот здесь о первых воздухоплавателях. Книга, пожалуй, сложновата для тебя. Все-таки, рассчитана она на взрослых. Но ты прочитай и перепиши своими словами, чтобы твоим одноклассникам было интересно. Поняла?»

«Ага,» – радостно кивнула Вероника, бережно беря в руки книгу. – «Спасибо, Михаил Иванович.»

«На здоровье, Вероника. Если понадобится помощь, заходи, не стесняйся,» – напутствовал он девочку уже в дверях. – «А тапочки эти теперь будут твоими. Будут ждать тебя вот здесь, под вешалкой. В следующий раз придешь и сразу наденешь.»

Как все было просто. И чего он боялся? Путь к сердцу Вероники лежал не через игрушки, сладости или котят, но через книги. Михаил Иванович улыбнулся своим мыслям. Они с Вероникой станут большими друзьями. Обязательно. У него в запасе масса книг, которыми можно удивить бесхитростную девочку из маленького таежного городка.

Михаил Иванович прижал тапочки к лицу и втянул носом воздух. Ничем, кроме искусственного меха, они пока не пахли. Девочка слишком мало была обута в них, да еще и в шерстяных носках. Хозяин любовно погладил тапочки и аккуратно разместил их под вешалкой. Пребывая в несколько сумбурном состоянии духа, он вытащил из-под кровати чемодан и щелкнул замками. Тапочки лежали на самом дне, под стопкой старых свитеров. Одни темно-красные, с легкомысленным бантиком по центру, кокетливые и нарядные, как и их хозяйка – Леночка, другие – бежевые в клеточку с открытым носом. Эти были Наточкины.

Первые уже давно ничем не пахли. Их владелица ныне сама была матерью семейства, обремененная складочками на боках, химической завивкой и облупившимся лаком на ногтях. Михаил Иванович поморщился. Из чудесной бабочки вылупилась отвратительная гусеница. Вторые источали едва уловимый запах нежности, невинности и страха, все еще кружа голову счастьем обладания и горечью потери. Сама Наточка давно уже ничем не пахла, кроме вони разложения. Как жаль, что для Вероники у него не нашлось ничего более подходящего, кроме этих уныло серых мужских лаптей. Ну ничего, внешний вид – не главное. Михаил Иванович потерся щекой о бежевые тапочки, сунул их под стопку свитеров, закрыл чемодан на ключ и задвинул тот под кровать.

***

Инженер – это не образование. Это призвание. Доморощенные Кулибины мастерят самопальные шелушилки для кедровых шишек, усовершенствуют самогонные аппараты, с помощью самодельных систем блоков и рычагов соображают, как своротить с места трехсоткилограммовую бетонную крышку люка канализационного колодца или поднять на второй этаж кирпичи при строительстве дома. И нет задачи, которую, хорошенько покумекав, такой изобретатель не решил бы.

Петрович как раз и принадлежал к числу таких инженеров без образования, но по призванию. Ухватив за хвост какую-нибудь перспективную мысль, как-то сооружение домашней коптильни для мяса и рыбы, например, он уже не выпускал ее из вида, обмозговывая и так, и эдак. Мысль, брыкавшаяся поначалу норовистым жеребцом, со временем объезжалась, обсасывалась со хорошенько, точно мозговая косточка из борща, и превращалась в ясную идею, полностью покорную своему создателю.

Вот такая-то коварная мысль и была виновна в том, что, увлекшись ею, пришедший домой и глубоко задумавшийся Петрович своротил с подоконника 3-х литровую банку со склизкой пакостью – чайным грибом – любимым домашним питомцем Аполлинарии Семеновны. Бытовавшее в народе наблюдение о том, что домашние питомцы всегда похожи на своих хозяев, в этом случае было абсолютно верно. Банка ухнула вниз и грохнула об пол, рассыпав сотни осколков темно-зеленого стекла, мутная жижа содержимого растеклась по деревянным полам кухни, чайный гриб смачно плюхнулся на пол неаппетитной кучкой дерьма. (Каковым Петрович его всегда и считал.)