Гриф – птица терпеливая

Неожиданно он оказался в Гонконге. Сходил с джонки на причал, расположенный в районе улицы Фенвик-стрит. Он только что вернулся из рейса с тремя китайцами-контрабандистами. Им удалось без всякого труда доставить груз опия на остров Чу-Лукок, и в кармане штанов у Феннела оказались три тысячи долларов. До отлета самолета в Англию оставалось десять часов. Проболтавшись шесть суток на борту вонючей джонки, он испытывал потребность в женском обществе.

Китайские друзья сказали, куда ему идти. Он шагал по Глостер-роуд, кишащей рикшами, автомобилями, торговцами фруктами и толпами крикливых китайцев, пока не добрался до указанного ему борделя.

Девушка-китаянка оказалась маленькой, с тугими ягодицами. Такие были в его вкусе, но лежала она как кусок мяса. Она служила лишь объектом его похоти, никак не участвуя в акте соития. После того как дело было сделано, недовольный Феннел, выливший в себя полбутылки виски, уснул. Но спал он чутко. Ведя опасную жизнь, он выработал в себе привычку сохранять полное сознание, сколько бы он ни выпил. Очнувшись, он увидел, как китаянка, голое тело которой, цвета слоновой кости, залито уличными фонарями, светившими в незанавешенное окно, рылась в его туго набитом бумажнике.

Вскочив спросонок с постели, уголовник бросился к девушке. От удара по лицу голова ее откинулась назад, и китаянка рухнула на пол, закатив глаза. Из кулачка у нее посыпались купюры.

Рыкнув на нее, он принялся собирать деньги. Лишь после того, как он оделся и запихал бумажник в задний карман, Феннел сообразил, что случилось неладное. Он склонился над распростертым на полу телом, и по спине его пополз холодок. Схватив девушку за густые волосы, он приподнял ее. При виде бессильно упавшей на плечи головы поморщился. Свирепый удар по лицу сломал ей шею.

Феннел взглянул на часы. До посадки на самолет оставалось два часа. Оставив комнату, он захлопнул ее и спустился вниз, где за конторкой сидел пожилой китаец, регистрировавший вход и выход клиентов. Медвежатник знал, что за то, чтобы оказаться на свободе, ему придется платить.

– Моя джонка отчаливает через двадцать минут, – солгал он. – Девка мертва. Сколько я должен?

На желтом сморщенном лице старика не отразилось никаких чувств.

– Одна тысяча доллар, – произнес он. – Через час моя звонить полисия.

– Не слишком ли много, старик? – оскалил зубы бандит. – Да я тебе самому шею сверну.

– Пять сотен доллар, – отозвался китаец. – Моя звонить полисия через полчаса.

Феннел заплатил ему тысячу. Он достаточно давно жил в Гонконге, чтобы усвоить истину: уговор дороже денег. У него в распоряжении, самое малое, час. За час он успеет смыться. Так оно и произошло.

Наблюдая за игрой света, рисовавшего узоры на стене, он вспомнил китаянку. Если бы она не была так холодна, то он не ударил бы ее с такой силой. Ну что ж, произнес он мысленно, но без особенного убеждения, шлюха получила по заслугам.

Педик, который на свою беду попался ему в грязном, вонючем переулке Стамбула, тоже получил то, что заслужил. Прежде чем судно, на котором он плавал, должно было уйти в Марсель, у него оставалось несколько часов. Из Индии он привез три кило золота для одного клиента, который хорошо платил. Это был толстый старик турок, золото было нужно ему, чтобы дать взятку, кому следует. Выполнив условия сделки, Феннел получил деньги и стал искать подружку. Она его перехитрила. Напоив его, она уложила клиента в постель в таком состоянии, что он был ни на что не способен. Проспав три часа, он увидел, что «подруга» исчезла. Правда, воровкой она не была. Кипя злобой, почти трезвый Феннел пошел к себе на судно. И тут в одном занюханном переулке ему встретился раздушенный юноша. У него было смазливое лицо, влажные черные глаза и лукавая вызывающая улыбка. Она-то и вывела его из себя. Чтобы выместить на нем свой гнев, бандит ударил его головой о стену. На грязной белой штукатурке осталось большое алое пятно.

Закричала женщина, видевшая из окна жестокое , убийство. Феннел поспешил вернуться на судно, но почувствовал себя в безопасности лишь после того, как оказался в море.

Зачастую бандита преследовали тени убитых. Он убеждал себя, что никаких призраков не существует, но призраки то и дело возвращались. В такие минуты, как эта, когда он оказывался в одиночестве, неудовлетворенный в сексуальном отношении, ему то и дело вспоминались совершенные им злодеяния.

Чаще всего мерещилась ему третья жертва. Некий состоятельный египтянин нанял его вскрыть сейф у одного купца, которому египтянин всучил акции в качестве гарантии крупного займа. Феннел понял, что акции были фальшивыми и подделка могла быть обнаружена в любую минуту. Так что работа была неотложной.