Гризельда

– Я? Задохлик? Ни на что не годен? Ха!

Скинув плащ одним резким движением, он продемонстрировал собственное уродливое тело, исполосованное шрамами. Замшевая жилетка была надета на голое тело, а ноги частично скрывали шерстяные шорты и полосатые зелёно-жёлтые носки в высоких чёрных ботинках.

– Гляди! Да это произведение искусства! Я… я могу применять печати магии напрямую, я могу всё! Вот, вот сюда смотри! – Он ткнул пальцем в левое бедро. – Это – расщепление материи.

Выставив вперёд ногу, лиходей с гордостью кивнул туда, куда указал ранее.

– Я сам его вырезал, видишь?

Глядя на сумасшедшего, изуродовавшего собственное тело, Джинджер ещё больше упрочилась в мысли, что эту парочку нельзя оставлять в живых. Иначе, если они доберутся до Вети, то искалечат её не только морально, но и физически. Если, конечно, вообще не убьют при встрече.

– М-да… – выдохнула шпионка со скучающей миной на лице. – И это всё?

Надменный взгляд дался ей с трудом, но она приложила для этого титаническое усилие. Ничего, кроме отвращения, в этот момент она не испытывала.

– Как так? – изумился урод. – Как? И это всё? – перекривлял он голос Джины. – Нет! Не всё!

Распахнув жилетку, лиходей показал, наверное, самое главное творение, которым был разукрашен весь живот и частично грудная клетка.

– Вот! Смотри! Я могу за долю секунды переместить свою душу в сосуд куклы, стоит лишь захотеть! Представь, как удобно?!

– Да уж, очень, – не повелась Джинджер.

Пожав плечами, она шагнула один раз, второй, приговаривая:

– Что-то отсюда плохо видать. У тебя там ошибка, что ли?

– Где?!

Лиходей только и успел склонить голову, чтобы ощутить холод металлического лезвия.

Одно быстрое движение, и ничего не понимающий душегуб упал замертво, захлёбываясь собственной кровью. А Джина мысленно поздравила себя с тем, что теперь она такая же, как они. Теперь и она стала убийцей.

– Ты! – взревел кукольник. Выставив руки вперёд, одна из которых была перебинтована, он попытался поймать Джину, но та оказалась проворнее. Шагнула в сторону и всадила клинок прямо в спину лиходея в районе сердца. Тот и пикнуть не успел – завалился вперёд с широко раскрытыми глазами.

– А-а-а… – разочарованно произнесла новоиспечённая убийца. – И что мне теперь сказать Моам Баалу?

Но вот шаги из глубины переулка заставили её испуганно повернуть голову. Спустя некоторое время её взору предстали сразу трое фанатиков в красных одеяниях.

– И правда, что ты ему скажешь? – гаденько уточнил главный из них. Судя по бычьему взгляду и повадкам – один из чемпионов. – Мм-м?

– С-с-скажу, что они первые начали! – не сразу нашлась с ответом Джина. – Этот вот, хотел меня… в чём и признался. Я его наказала.

– Ну, ну, с каких пор за вожделение наказывают смертью?

Скептические ухмылки на лицах всех троих могли означать лишь одно. Ей не поверили. Поняв это без лишних слов, Джина медленно наклонилась и вытащила из спины лиходея свой любимый парный клинок. После чего слегка переместила левую ногу назад и согнула бёдра, принимая защитную стойку.

– Что ж… – Чемпион демонстративно вытянул руки вперёд и хрустнул сцепленными в замок пальцами. – Раз мы друг друга поняли, то я не вижу смысла больше откладывать.

Он обернулся к напарникам, приказывая:

– Эта – моя, а вы идите за мелюзгой, как приказал Дор.

Фанатики послушно кивнули:

– Слушаемся.

Они шагнули вперёд, будто не видя никакого препятствия, чем немало возмутили шпионку.

– Эй, вы… – растерянно произнесли губы Джинджер, когда она взмахнула лезвием в воздухе, – ни шагу…

Но договорить шпионка не успела, потому что фанатик, стоящий впереди неё, исчез. А в следующее мгновение оглушающий хлёсткий удар пришёлся по её щеке. И сила его была такова, что Джину кинуло на стену с большой скоростью. Раздался громкий хруст. Под весом всего тела плечевой сустав девушки треснул, а на виске выступила кровь от последующего удара головы. Однако боли Джина уже не почувствовала, потому что за мгновение до того потеряла сознание, медленно оседая на колени. Её любимые парные клинки с жалобным звоном упали на пол.

Фанатик недовольно сплюнул себе под ноги.

– Тц… И эта слабачкой оказалась, – скорбно вздохнул он. – Давненько я не встречал достойного соперника. Да… давненько.

Но тут он посмотрел вдаль, через улицу, в сторону крыльца школы, где сейчас под козырьком столпилось сразу семеро учеников и учениц, и Вети в их числе.

Поизучав черты дочери детектива, он довольно оскалился, тихонько бормоча:

– Быть может, её отец меня неплохо развлечёт? А?

Глава 26. Шантаж

Парацельс.

Почему-то это словно с новой силой заиграло в моих воспоминаниях, стоило лишь копнуть глубже и попытаться вспомнить своё детство, юношество, да хоть что-то из подросткового возраста.

Перевёл взгляд на самую старую открытую тетрадь Лоуби и заметил небольшую ремарку о себе: «Почему-то мой школьный приятель стал более скрытным и наотрез отказался рассказывать о своих родителях, сколько бы я его об этом ни спрашивал».