Гробница судьбы

Она старалась спрятать глаза, и ее взгляд случайно уперся в пятно на манжете белоснежной рубашки Бланшара. Она тут же повернула голову, но от орлиного взора банкира ничто не могло ускользнуть.

– Что такое?

– Ничего, – Элли смутилась, – у вас на манжете рубашки пятно крови. – Бланшар молчал. – Я подумала, знаете ли вы об этом.

– Я порезался во время бритья, – он не взглянул на пятно, – послушайте, Элли, в нашей профессии внешний вид имеет большое значение. Встречают по одежке. Я понимаю, вам потребуется время, чтобы познакомиться со всеми премудростями этой работы. Но, пожалуйста, старайтесь не подводить нашу компанию, – на его лице заиграла холодная улыбка. – Думаю, мы платим вам достаточно для того, чтобы вы могли позволить себе приобрести зонт. И, может быть, даже ездить на такси.

Несмотря на то, что мокрая одежда прилипла к ее коже, Элли почувствовала, как ее захлестнула горячая волна стыда.

– Я не думала, что мне придется сегодня встречаться с клиентами.

– Никогда не знаешь, что с тобой может случиться в течение дня, – Бланшар окинул ее взглядом, словно раздевая глазами, – здесь недалеко от Кинг-Уильям-стрит есть магазин мужской одежды, но у них найдется кое-что и для вас. Отправляйтесь туда и купите по кредитной карте все, что вам нужно. Я пока посмотрю ваши отчеты. Если потратите меньше тысячи фунтов, очень меня разочаруете.

Элли молча кивнула.

– И постарайтесь уложиться в час. У нас назначена встреча. Все материалы на вашем столе.

Элли читала документы из папок, стоя перед зеркалом, пока пожилой продавец производил необходимые замеры. В соседнем магазине продавались товары из кожи. Там она приобрела пару туфель и сумку. Пусть теперь Бланшар говорит все, что ему угодно.

Завод автоматических систем Розенберга занимал ветхое здание бывшей фабрики, расположенное к востоку от Вулвича, недалеко от Темзы. После похода по магазинам Элли выглядела на тысячу фунтов. Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, ей было дурно, и все из-за того, что она потратила за один раз столько денег, с другой стороны – у нее кружилась голова при мысли, что она может позволить себе подобное сумасбродство. Ее обновки были безупречны. Каждый раз, когда шелковая подкладка юбки касалась ноги или гладкий шов куртки обтягивал плечи, ее переполняла уверенность в себе.

Ознакомившись с документами из папок, она выяснила, что компания была основана в 30-е годы XX века эмигрировавшим из России евреем и производила системы управления и контроля для машиностроительной промышленности. Элли не знала, что это означает, но была точно уверена, что это не имеет никакого значения. Одни производят вареные бобы, другие – космические спутники, это всего лишь детали, объяснял ей Бланшар. У них есть капитал, у них есть долги, у них есть держатели акций и обязательства. А главное – они имеют цену.

В данном случае держателем акций был старик, сын основателя компании, и такой же по-русски упрямый. После трех часов, проведенных в зале для переговоров за чаем из пластиковых чашек, они нисколько не продвинулись в деле выяснения его цены. В Бланшаре, казалось, проснулся охотничий дух. Ему очень хотелось заключить эту сделку. Он уговаривал и льстил, настаивал и угрожал. Время от времени банкир вскакивал с кресла и принимался мерить комнату широкими шагами или наклонялся вперед и слушал с полузакрытыми глазами, как старик стучал кулаком по столу и в сотый раз приводил свои аргументы. Рядом с неуступчивым и непоколебимым стариком молча сидел его сын – угрюмый, темноглазый мужчина лет сорока с небольшим.

– Наследование имущества из поколения в поколение – основа семьи, – в очередной раз повторил старший Розенберг. – Главная обязанность отца состоит в том, чтобы соблюдать этот принцип. Мы довели численность персонала до оптимального уровня, приобрели новое оборудование, упорядочили систему снабжения, сделали все, что нам советовали сделать консультанты. Наша компания старая, но во всех отношениях современная. Такой она была всегда, и такой ее унаследует мой сын.

Когда они вышли на улицу, Бланшар был явно в дурном расположении духа.

– Черт бы подрал этот принцип наследования имущества из поколения в поколение, – бросил он в ярости. – Вы видели его сына? Будь у него возможность, он продал бы компанию в пять секунд. Но он трус и никогда не осмелится сказать об этом отцу.

Элли быстро перелистала документы.

– Старику, должно быть, под восемьдесят. Сколько он еще сможет протянуть?

– Прожить? Очень долго.

– Я не имела в виду…

– Если сделка не будет заключена в течение следующих двух недель, все потеряет смысл, мы потеряем клиента и соответственно лишимся гонорара. Пропадут втуне наши усилия и десятки часов, потраченных нами на подготовку этой сделки. И все из-за упрямого старика и запуганного ребенка.