Гром над архипелагом

Опытному и готовому к такому повороту событий лейтенанту не составило большого труда справиться со слишком самонадеянным горцем, бросившимся на него с кинжалом, как только лейтенант нагнулся, чтобы поднять увесистый кожаный мешок с серебром, спрятанный под массивным камнем. Пистолетный выстрел в упор не оставил Али шансов, но и сам лейтенант, получил от умирающего горца удар кинжалом, распоровший мышцы на левом предплечье.

Иван отлично понимал, что возвращаться в Еникале теперь было нельзя. Наскоро перевязав неопасную, но болезненную рану, лейтенант направил коня в горы, чтобы попасть в Севастополь сушей. Под вечер ему стало дурно, но Иван списал недомогание на усталость и потерю крови, продолжавшей сочиться из-под повязки. Наутро, ослабевший офицер едва нашел в себе силы сесть в седло. Потом он так и не смог восстановить подробностей этого путешествия – оно проходило как в бреду, но когда Иван прибыл в Севастополь, он был едва жив.

Три дня офицер пролежал без сознания, а когда очнулся, оказалось, что флот уже покинул базу и направился к Анапе. Невзирая на лихорадку, вызванную ранением, лейтенант предъявил свои полномочия, и добился, чтобы его отправили к осажденной крепости первым же транспортом. Нужно было спешить – ведь идти на крепость штурмом в лоб было подобно самоубийству. Грамотные французские инженеры выстроили оборону таким образом, что лобовая атака фортов не имела шансов на успех.

Обращенная в военный транспорт яхта «Голубка», с лейтенантом Куприяновым на борту, покинула Севастополь двадцать пятого апреля, а двадцать шестого над Черным морем разразился жесточайший шторм.