Гром над Империей. Часть 3

— Кимико, тупая сука, какого хрена ты не следишь за костром!!! — заорал я, видя, что тот снова потух. Теперь опять трением его разводить, стирая руки! — Будешь есть ящерицу сырой, если мозгов не хватает на самое простое!!!

— Ты меня достал, Озаму!!! Я тебе не служанка! Нужен тебе костер, следи за ним сам! И с чего так орать? Сейчас разожгу эфиром — и все.

Я даже застонал от её непробиваемой тупости:

— А пищу кто будет добывать, идиотка? Ты, что ли? Да после того, как в тебя заяц молнию швырнул, ты с поляны отойти боишься! И какой, к черту, эфир?!! Ты забыла, кто приходит из леса, стоит нам только воспользоваться магией?!

Уже почти четыре дня прошло с тех пор, как Влад закинул нас в этот чертов мир, который активно сопротивляется нашему присутствию.

В первый же день, едва отойдя от шока, Кимико с ненавистью посмотрела на меня и, гордо виляя голым задом, отправилась прочь с поляны. Но буквально через несколько минут с громкими воплями примчалась обратно, то и дело швыряя огненные шары в преследовавшее ее существо, чем-то напоминающее рысь, только с костяным гребнем на голове. Но хуже всего — и это реально повергло меня в шок — что эта кошка швыряла в ответ весомые сосульки!!!

Выйдя из ступора от очередного пронзительного визга Кимико, что едва отбила летевший ей в лицо ледяной снаряд, я ударил по морде твари водяной плетью. Кошка, резко затормозив, тоже истерично заорала не хуже Кимико, а после, развернувшись, огромными скачками унеслась в чащу леса.

— Это вот что сейчас было? — ошарашено посмотрел я на девушку, что, тяжело дыша, не сводила испуганных глаз с деревьев, за которыми скрылась кошка-мутант.

— Это… это… Эта тварь меня чуть не убила!!! — завизжала девушка. — Что это за проклятый мир, в котором звери владеют эфиром?! Куда нас зашвырнул твой тупой дружок?! Через неделю, сказал, вернется? Да мы тут и сутки не продержимся!!!

— М-да, — прислонившись к дереву, я задумался, попутно пытаясь отойти от шока. В то, что Влад намеревался нас убить таким вот извращенным способом, я, естественно, не верил. Хотя, после моей вспышки злости, он мог бы сделать все, что угодно. Голова безумно болела от длительной пьянки, и я никак не мог сосредоточиться на мысли, которая от меня все время ускользала. Еще и мешал жгучий стыд за свое поведение. Впервые в жизни я хотел умереть от осознания того, что натворил. Как я мог усомниться в Хидеки?! Как мог поверить лживым словам отца о том, будто сестра пляшет под его дудку?

И дураку было понятно, что своими словами он хотел настроить меня против сестры и обрубить последний якорь, что связывал его с другим миром, и напрочь привязать меня к себе. Дураку — то, может, и было понятно, а вот я сразу не понял. И сейчас, когда я смог посмотреть на происходящее со стороны, да ещё трезвым взглядом, вся эта история начинала казаться очень дурно пахнущей. И чем дольше я размышлял об этом, тем меньше у меня оставалось желания возвращаться домой. Вряд ли я смогу простить предательство отца, да и участвовать в его дальнейших планах желания абсолютно не было. Как может взывать к чести тот, кто ее не имеет?

Еще и вспомнилось мне, как я сам вручил Владу свою жизнь, после провала с его охраной. А как император Японии может быть вассалом у русского князя? Вот именно, что никак. Еще и дура эта под боком бесит.

В ту первую ночь, когда мы ночевали вместе, она сидела возле костра, обхватив себя руками и дрожала. А мне, глядя на её мучения, впервые в жизни стало ее жалко. Совсем ещё девчонка, оставшаяся без отца, заброшенная в незнакомый мир, в компании с человеком, которого всегда презирала. Не самая лучшая судьба для принцессы.

Не выдержав, я подошел к ней и обнял, крепко прижав к себе, стараясь поделиться с ней своим теплом, а она, не выдержав внутреннего напряжения, разрыдалась. Но ее голое тело, прильнувшее ко мне, не вызывало у меня никаких чувств. С этим и Влад, и отец просчитались. Кимико никогда не станет моей женой, просто потому, что я в ней не вижу женщину, с которой могу связать свою судьбу. Более того, ее тело, которое пропустило через себя множество любовников, вызывало во мне чувство омерзения.

Да, эта юная принцесса очень любила власть и вербовала своих сторонников, не гнушаясь любыми доступными способами. И постель среди них была далеко не на последнем месте.

Я прижимал ее к себе, борясь с инстинктивным желанием отстраниться. Но все-таки я не черствый сухарь, и помогал в первую очередь человеку, а не той, которую ненавидел всем сердцем. Но, тем не менее, мне было мерзко, и я ничего не мог собой поделать.

Спать мы легли по разные стороны костра. Но сон был очень тревожным, и я постоянно просыпался. Лес вокруг жил своей жизнью, и мне все время казалось, что за нами кто-то наблюдает. Кто-то очень голодный, только и ждущий, пока мы расслабимся, потеряем бдительность… К счастью, ночь прошла спокойно.