Гром над Империей. Часть 3

— А они у нас есть? — с преувеличенным изумлением уставился он на меня. — Простите, Ваше Величество, что подвергаю сомнению ваши слова, но пока ничего конкретного насчет них я не слышал. Как я могу разрабатывать план военной компании, если не обладаю всей информацией о возможной помощи?

— Исходите из того, что нам помогать никто не будет, — сухо ответила я, — да, вы правы, согласно данным разведки все, кто мог нам оказать значимую помощь, погрязли во внутренних междоусобицах. Поэтому, повторюсь, давайте рассчитывать на себя. Правда, сейчас появилась надежда вообще избежать начала открытых военных действий. Завтра… — я посмотрела на часы и исправилась, — Точнее, уже сегодня, если все пройдет согласно обещаниям, данным нам, все наши военные планы уже не будут иметь смысла.

— Опять ожидать у моря погоды… — с недоверием покосился Бестужев на меня. — Подобное вынужденное бездействие выматывает куда сильнее честной схватки! Что же, тогда мне не остаётся ничего другого, кроме как покориться вашему решению. В конце концов, это всего лишь один день…

Но все же осмелюсь напомнить, что прятать голову в песок, игнорируя очевидное — далеко не самая лучшая тактика ведения войны. Выжидая, легко можно опоздать. Доброй ночи, Ваше Величество! — поклонившись, он стремительным шагом вынесся из кабинета. Следом за ним выскользнула и Настя. Я, наконец, осталась одна. Стрелки на циферблате показывали второй час ночи, спать хотелось неимоверно. На последних остатках воли я приняла душ, закуталась в любимое одеяло и постаралась хотя бы временно выбросить из мыслей все события прошедшего дня.

Но стоило лишь моей голове коснуться подушки, как сон издевательски помахал мне рукой и испарился. Будто в насмешку, в ней стали роиться мысли, на первый взгляд очень далекие от событий последних дней. Почему-то вспомнилась юность, когда я, молодая и глупая, отчаянно влюбилась в Андрея Громова. Как я, забыв про гордость, бегала за ним, не слушая увещеваний родителей и друзей. Как прятала за заносчивостью и высокомерием боль унижения от его насмешек над моими чувствами… Как часть меня умерла вместе с ним.

Ведь я тогда догадывалась, кто подстроил гибель Андрея, но предпочла закрыть на это глаза. А потом случилась моя свадьба. Это мужчины-императоры вольны выбирать себе невест по всему миру. С женщинами же все намного сложней. Женившийся на правящей императрице обретал статус принца — консорта, и к власти не допускался. Что было неприемлемо для любого правящего дома. Поэтому женщины-императрицы выходили замуж за бедных дворян, единственным достоинством которых была сила. Отсутствие многочисленной родни приветствовалось.

Мой муж происходил из обедневшей ветви рода Оболенских. Поначалу терявшийся от одного моего вида, он со временем осмелел, обзавелся связями и в конце концов совсем перестал обращать на меня внимание. Хотя, стоило признаться, что мне это внимание и не было особо нужно. В постели муж был абсолютнейшим эгоистом, безразличным к исполнению супружеского долга. Зато с удовольствием дарил свое внимание многочисленным фрейлинам, не гнушаясь даже служанками. А уж о пьянках, которые он закатывал, в городе до сих пор ходили легенды! За то, что на меня многие стали поглядывать с плохо скрываемым сочувствием, а многочисленные недруги и завистники посмеивались за моей спиной, от равнодушия к собственному супругу я быстро перешла к ненависти.

Избавиться от мерзавца, вычеркнув не просто из своей памяти, а вообще — из жизни

— стало моей заветной мечтой. Я едва сумела дождаться момента, когда прочно займу российский престол, после чего опостылевший муженек отправился вслед за своими многочисленными любовницами, большая часть из которых, как потом оказалось, была подослана иностранными разведками. Одним махом Тайная Канцелярия по моему указу порядком проредила все мое окружение, убрав недовольных или слишком много о себе возомнивших, считавших юную императрицу слабовольной и пытавшихся манипулировать мной.

После этого всякое желание терпеть возле себя какого-либо мужчину у меня отпало. Слишком много боли они мне причинили, и я поняла, что доверять представителям сильной половины человечества больше не могу, да и не хочу. Сердце превратилось в кусок льда, таявший лишь при виде сына.

И вот теперь, спустя много лет спокойного одиночества, лед треснул, и я опять, по чисто женской глупой привычке, с разбегу прыгнула на те же проклятые грабли — вновь позволила чувствам возобладать над разумом! В какой момент я потеряла контроль за происходящим?! Как сумел так глубоко зацепить меня этот нелепый, глупый мальчишка, в глазах которого, как мне иногда кажется, прячется непонятная тоска? Что им движет, к чему он стремится, перед кем он раскрывает душу? Сегодня, глядя на него, мне так хотелось схватить его и прижать к груди, успокоить, пригладить иголки, которыми он ощетинился будто испуганный еж. Показать ему, что вокруг есть не только враги, но и те, кому он действительно дорог.