Громкое счастье

— Сева, может, познакомишься со своей прекрасной спутницей? — спросил один из его собеседников. Ну вот, один уже клюнул. Его и можно взять в оборот и записать в сообщники этим вечером. Будет с кем скоротать время и побесить босса, раз он стоит и пялится на неё, будто штырь проглотил и двинуться не в состоянии. Сообразив, наконец, что к нему обращаются, Азаров нехотя ответил:

— Да, конечно, Игорь Валентинович. Мария Олеговна Ляпина — моя помощница и незаменимый, я бы сказал, ценный работник в нашей компании.

Ну ладно. А что она хотела? Что он её невестой всем представит? Итак должного эффекта на него она не произвела и настроение упало, а тут он ещё и злится на неё. Ну шёл бы один сюда, больно надо было ей это всё. Лежала бы в ванной в своём номере и релаксировала под музыку.

— Мария, вы просто обворожительны. Я сражён наповал, — проворковал тот, которого шеф назвал Игорем Валентиновичем и обслюнявил её руку своими губами. Маша постаралась тут же выдернуть обратно, продолжая широко улыбаться. Так и рот треснет скоро.

— Ваше платье просто прекрасно, — подхватил другой. И все ведь с кольцами, женаты и всё равно туда же, — Не могу вспомнить, на какую актрису вы похожи.

— На одну из Джессик, наверное, — проговорила она негромко.

— Что, простите?

— Ну, для Рэббит платье и волосы красные нужны, а для Честейн молодая больно, — она сделала глоток шампанского, округлив невинно глаза, чтобы насладиться моментом ступора у того. Блеснула. Молодец. А теперь посмотрим, как мужик троить начнёт. То-то же, будет знать в будущем. Не разбираешься в матчасти, не знаешь актрис, не мудри с комплиментом. Ну хоть как-то повеселиться хотелось. Вечер можно спасти ещё и не умереть от скуки. Тот ушёл в себя и не нашёл, что ответить от смущения, запив свою неловкость.

— Да да, вы очаровательны, — тут третий, помоложе предыдущих решил ловко инициативу перехватить, — Разрешите вас на танец пригласить. Сева, не возражаешь, если похищу твою помощницу ненадолго?

У шефа разве что пар из ушей не валил от злости. Он сквозь зубы ответил:

— Макар, а куда твоя спутница запропастилась? Нехорошо девушку скучать заставлять.

— Ладно тебе, Всеволод Антонович. Всего один танец.

Двое других переглядывались на словесную перепалку Азарова и того, кто звался Макаром и ситуация начала их жутко веселить. Один даже подмигнул Маше, которая перестала вообще анализировать всё происходящее.

— Если Мария Олеговна не возражает, — Азаров смотрел не мигая на Машу, словно надеялся на её отказ от танца.

— Мария Олеговна не возражает!

Что, Севушка? Не отстоял даму? Тогда стой и смотри! Она сунула ему свой полупустой бокал и широко улыбнулась.

— Спасибо вам, Макар, не знаю как по батюшке, — виновато похлопала она глазками.

— Просто Макар, — ответил тот, не скрывая своего восторга от неё.

Она взяла его под локоть и они пошли танцевать. Ей послышалось, или шеф, всё же, скрипнул зубами? Как бы бокал в его руке не треснул. Поранится же.

Потанцевала она с Макаром и поговорила о всяком. Он пригласил её на ужин на следующий день и интересовался в каком отеле они остановились. Маша попыталась остудить пыл резвого собеседника и сказала, что у них насыщенный с шефом график и работать они будут до конца недели не поднимая головы и затем вернутся в Москву. Тот буквально напирал, что всегда будет рад встрече с ней, если она ещё раз приедет. Маша про себя посочувствовала его несчастной жене.

Вечер пролетел быстро, она потанцевала ещё с парой мужчин и поболтала с девушкой, которая за минут разложила кто есть кто здесь, сколько зарабатывает, какой в постели и насколько шедрый. Каждого она знала, как давнего друга. На деле оказалось, что многие были её любовниками и осведомлена она непонаслышке о них. Только вот та не знала, что Маше они не особо интересны.

* * *

Возвращались они с Азаровым в полной тишине на такси. Она прикрыла глаза, чтобы не видеть его злость, а он сидел на том конце салона так, что мог бы прилипнуть к двери, если можно было бы, лишь бы подальше от неё. Ничего не делала три часа, а устала, как будто тонну угля разгружала. В лифте она встала напротив него и уставилась на пуговицу от рубашки на его груди. В молчанку можно и вдвоём играть, не правда ли, Всеволод Антонович?

— Ты что устроила там, Машенька? — наконец, он нарушил молчание первым, — Совсем стыд потеряла. Я закрываю глаза на твой эпатаж на работе, но здесь мои партнёры, а ты что делаешь?

— Признайся, Севушка, ты сейчас не на меня злишься, а на себя. За то, что не успел на танец пригласить такую прекрасную меня, — подняла она глаза на него.

Сверлит глазами и сжимает челюсть. Такой сексуальный, злой и желанный. Вожделение в глазах-то переливается через край, а сам сдерживается из последних сил. Стоит твёрдый в своём намерении её отчитать и весь такой холодный и нарочито отстранённый. Надо бы раскачать его, чтоли. Сколько энергии даром пропадает!

— Не верти хвостом перед моими партнёрами, мы работать приехали, — сухо ответил он.

— Ревнуешь? Я не виновата, что красивая и нравлюсь мужчинам, — парировала Маша.