Громкое счастье

— Доброе, — смотрел, словно, год не виделись. Давай, Маш, накрути как следует себя, что безумно скучал, — как отдохнули, Мария Олеговна? Выглядите хорошо. Загар вам к лицу.

— Да, старалась максимально отойти от аристократической бледности, которая вам больше по душе, похоже, — парировала она моментально, разглядывая маникюр. Думал, виновато обтекать она будет, стоя перед ним? А вот как бы не так.

Азаров сжал переносицу двумя пальцами. Куда-то не туда опять разговор идёт. Но ему сейчас не до взаимных колкостей

— Маш, вопрос у меня к тебе один. Ты бы сказала мне честно, если бы работу в другом месте искала?

Чего?

— Не поняла о чём ты.

— Я тебя с Жанной Игоревной видел, — прямо сказал он, — скажешь, зачем встречалась с ней?

— А что, мы сошлись снова где-то в параллельной вселенной и я должна тебе отчитываться? Это моё личное дело, тебе-то что? — вообще ничего не понятно. Об ледяную свою шарахнулся, пока её не было?

— Маш, просто ответь.

— Да что не так я сделала опять? — вскипала она. Какие-то странные разговоры с утра. Вообще по неожиданной теме. Зачем ему это? Он молча ждал её ответа, всматриваясь в глаза. Обман ищет как-будто. Час от часу не легче, — Личное дело у меня к ней. Точка. Не обязана тебе докладывать. Ты что, каждого подчинённого спрашиваешь, с кем и почему он видится? Стой, ты следишь за мной?

— Не выдумывай того, чего нет. Я к Алимову приезжал.

Нет, мутновато. Не сходится что-то. Неприятно и тревожно стало, не могла понять почему.

— Ты подозреваешь меня в чём-то?

— А есть в чём?

— Ну знаешь! Это уже слишком, Се-ва! Отвечать на эту хрень я не считаю нужным, это меня оскорбляет и унижает, — она пошла к двери, но передумала и добавила поспокойнее, — Моя встреча с ней никак с работой не связана, Всеволод Антонович. Это не мой секрет, поэтому подробностей не могу рассказать. Пойду работать с вашего позволения.

О, у нас прогресс, Маша! Мы не хлопаем дверьми, не истерим и не пылим по страшному. Уже что-то. Неприятный осадок только остался, словно она и вправду была виновата перед ним. Весьма странный разговор.

На интуицию Азаров редко полагался, привык верить фактам. А они — вещь упрямая. Сколько не всматривался в её глаза, всё равно до конца не понял, она это или нет. Оставалось лучше копать и её не упускать тоже из виду. Если да, то занервничает и где-то проколется. Но лучше бы, конечно, она правду сказала. Хотелось ей верить, очень. По хорошему сейчас, ему бы вызвать сисадмина и попробовать найти того, кто наследил с корпоративного компьютера.

Позвонил Игорь Валентинович. Только его для полного счастья не хватало.

— Сева, что за бардак со сливом у тебя творится?

— Поразительная у вас осведомлённость, Игорь Валентинович. Всегда удивляло это.

— Не паясничай, — начал повышать он голос. Азаров сжал руку в кулак. Всадить бы ему как следует, чтобы челюсть вылетела, — что за халатное отношение к работе? Мне сейчас вообще такой репутационный скандал не нужен! А у тебя чёрте что творится!

— Вы всегда можете в одностороннем порядке разорвать наш договор. У вас такая возможность есть, по праву положения. Это я связан по рукам и ногам.

— Вот как мы заговорили, значит, — тот немного сбавил свою спесь, — живи, пока не буду ничего предпринимать. Будет дочери свадебным подарком. Замуж хочет за тебя. Когда предложение сделаешь?

— С ней мы сами решим что и как. Всего доброго.

Он положил спешно трубку, чтобы не слушать дальше тираду Зарецкого. Алимов был прав. Дерьмо в человеке дало о себе знать, в итоге. И года не прошло.

С Катей вообще со скрипом всё двигалось. Самые нелепые его отношения, с которыми пора закругляться уже. В машине она как-то сама робко потянулась к нему, передумала и потом всё равно мазнула по губам. Чтобы замять неловкость момента, Сева поцеловал её сам, внутри — ничего, от неё — ноль отдачи. Откуда у рыжести глаз-алмаз, раз она такое ёмкое и довольное точное определение "треска" дала Кате? Картон и то больше бы чувств у него вызвал, наверное. Спрашивается, не готова, зачем себя заставлять тогда? Отец дожимает? Он может. Вообще никаких признаков того, что она замуж хочет за Севу, как тот утверждает. В постель как на казнь пойдёт, похоже. Нет, спасибо. Такого ему не надо. Если с совестью как-то ещё можно договориться, младшенького хрен обманешь. Он такое фуфло на корню пресекает. Тоскует, вставая по команде на рыжие эротические сны. Хорош себе на горло наступать, он не мазохист, в конце концов. Только вот сделать это надо довольно деликатно и без значимых потерь. Хотя, кого он обманывал? Как бы он не бросил её, она всё равно преподнесёт это папочке как избиение младенца.

Глава 21