Громкое счастье

Пока Маша сушила волосы после душа, в дверь постучались. Затянув туже пояс махрового халата, она пошла открывать дверь. Пришёл. Она пропустила Севу внутрь. Он не отрывал взгляда от неё. По её припухшим глазам понял, что плакала. Отдало внутри ненавистью к себе за то, что послужил причиной этому. Он схватил её за лицо обеими ладонями и страстно начал целовать. Внизу тут же волна возбуждения зародилась. Кожа жаждала его ласк, каждый уголок на теле сонастроился на него. Так только он умеет целовать, до головокружения, дичайшего возбуждения и сочетая пошлость с нежностью, вызывая желание раствориться в нём без остатка, отдать всю себя, не жалея ни о чём и не думая о последствиях. Как же ей этого не хватало, она словно спала почти полгода, в ожидании его касаний. Всё внутри предавало её, не слушалось и не сопротивлялось. Она еле собрала остатки своего гнева и вылила на него накопленные обиды:

— Ты! Заносчивый, высокомерный, самодовольный, отвратительный сноб! Не понимаю, что нашла в тебе! Терпеть тебя могу! — ткнула она пальцем в него.

Он схватил её палец и поцеловал.

— Но любишь до дрожи, рыжесть моя, — не надо, нет. Зачем все эти "моя", когда другая есть? Для чего о любви говорить? Мучает ведь ещё больше!

— Что, надоели морепродукты и ты решил вернуться к своей хищной тигрице?

— Маша…, — он целовал каждый пальчик и внутреннюю сторону запястья, чувствуя её мелкую дрожь возбуждения.

— Дай мне как следует насладиться своим триумфом. Говорила же, с ума сходишь по мне. Нет. Надо об каменную воблу биться головой.

Он развязал пояс халата и начал целовать её шею, опускаясь к грудям. Соски торчали, так и просились к нему в рот. Он рыкнул и схватил один зубами, отчего она вскрикнула.

— Треска же, вроде, была? — спросил он найдя второй сосок. Обожал её груди, такие сочные и желанные.

Она прикрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Надо же, так позорно сдаться ему и не смочь послать как следует.

— Те же яйца, вид сбоку, — если она надумает выставить, его собственные взорвутся от нечаянного прикосновения.

— Да, идея была так себе, — рука поползла вниз. Трусики не успела надеть. Что ж, не пригодятся они ей сейчас.

— А я говорила! — она подалась навстречу его руке. Его палец проник в её увлажнившуюся вагину. Горячо-то как а.

— Иди ко мне тогда, рыжесть, раз такая правая.

Сколько раз обещала не думать, специально не читать о нём и его крашеной дурацкие статьи. Пробрался под кожу рыжести своей и не вытравишь ничем.

— Изменщик, вот ты кто, Севаааа-аааа! — он быстро убрал палец, чем вызвал в ней разочарование.

— Как и ты, рыжесть. Гореть нам обоим в аду, — подхватив её на руки он направился к кровати и кинул Машу на неё.

Глава 24

Маша спешно сняла с него пальто и почти выдрала пуговицы на рубашке, расстегнув наполовину. Вытянула через голову, в итоге, и стянула брюки вместе с боксерами, кусая его губы. Он моментально высвободил её из халата, отправив его на пол и со всей страстью начал целовать в ответ, втягивая в рот её язычок. Впоследствии она вспоминала об этом, как о самом жарком и диком сексе, больше похожем на борьбу и воплощение его затаённых фантазий, глубоко тлевших всё это время пока они были порознь. Словно, жизнь дала им шанс распробовать желаемое теперь уже основательно.

Он ласкал её груди губами и спускался вниз, целуя живот и разводя её ножки, намереваясь приласкать намокшую киску. Маша перебирала его волосы и постанывала от прикосновений самых желанных рук и губ. Он коснулся клитора языком, проникая двумя пальцами внутрь, второй рукой поглаживая её сосок, вызывая в ней дрожь. Как же не хватало его всё время и себя такой, какой она была только с Севой: расслабленной, получающей неимоверное наслаждение и с отсутствием всякой зажатости в сексе. Она поднесла его руку ко рту и взяла его палец в рот, облизывая и посасывая его, пока он трахал её пальцами. От его интенсивных оральных ласк Маша закатила глаза и притянула его голову ещё ближе, стремительно кончив. Сама не ожидала от себя такой скорости. Прокладывая горячие дорожки из поцелуев вверх, Сева гладил её так, словно не верил, что она рядом и немного медлил. Но Маше так не терпелось ощутить его сполна в себе, что она притянула его к себе, поглаживая его бицепсы на руках. Казалось, будто он стал мощнее, габаритнее, рельефы на плечах заставляли биться бедное сердце ещё быстрее.

— Младшенький твой скучал без меня, смотрю? — прошептала Маша, взяв в руки его твёрдый член. Сева дёрнулся, как от удара, настолько возбуждение сейчас было сильным. Он так долго ждал этого. Вроде, хотел немного насладиться её мучениями, но теперь не мог думать ни о чём, кроме как оказаться глубоко внутри своей рыжести и заставить её кончать раз за разом.

— Сейчас покажет, как сильно, — прошептал Сева, прикусив её мочку и натягивая презерватив. Возбуждение её обострилось и Маша царапнула его спину ногтями, обхватывая ногами за пояс.