Громов

Вот это просьба!! Машина — десять тонн. Это значит десять тысяч тонн!

— Ладно, — говорю, — я их тебе подам, но где ты их поставишь и разгрузишь, ты ведь не успеешь?!

— Только доставь, — говорит, — об остальном можешь не беспокоиться.

Как не беспокоиться, если я знаю, что через сутки дивизия, прикрывающая трассу, должна сняться и встать туда, где ей надо находиться согласно приказу командующего. Если она уйдет, я не смогу эту тысячу машин обратно вытащить!

Тысяча машин — не шутка! А ведь еще нужно обеспечить фронт погрузки. Ну ладно, я с этим справлюсь. Отправляем колонну. Расстояние между машинами сто метров или даже пятьдесят. Представляете, на сколько километров растягивается колонна?! Это уже полпути. Отправляем колоннами по пятьдесят машин. Колонна загрузилась — пошла, загрузилась — пошла. И таких колонн двадцать! Фронт погрузки — это запакетировать груз, поднять в кузов, поставить и укрепить — минимум десять минут на машину. Уже сто минут на десять машин. Все это нужно рассчитать.

Так вот, мы сумели за сутки подать тысячу машин в Гардез! Кондратьев их там разгрузил, успели все вытащить, и дивизия, которая стояла на блоках, на всех 130 километрах дороги, вовремя вышла и заняла свое место по боевому расписанию.

Вот пример взаимодействия, которое работало четко и успешно даже в экстренных ситуациях. Это воспитано Громовым, это как раз и есть его школа. Такое взаимодействие основано на оптимальном сочетании инициативы и полной личной ответственности. Иным способом экстренную ситуацию разрешить нельзя, не нарушив строгой плановости боевого расписания операции.

Когда начинаешь анализировать организацию взаимодействия боевых частей, которой Борис Всеволодович добивался, то прежде всего нужно отметить, что это не механически тупое и четкое сочетание, действующее наподобие часового механизма, а живое творческое, инициативное сотрудничество, основанное на знании плана и понимании цели. Ведь как ни хорошо действие часового механизма, но попадание в него ничтожной песчинки разрушает его работу. И если в ящике с песком план сложнейшей операции можно разобрать и довести до полного блеска, то в жизни каждому командиру приходится самому попадать в экстремальные ситуации, постоянно возникающие в ходе боевых действий и всеми доступными способами самому приводить ситуацию к плановой. Только в таком случае сложнейшая машина армии будет работать четко. Вот главное, чего умел добиваться Громов и что следует назвать основной составляющей его полководческого таланта.

По сути дела, операция «Магистраль» стала прекрасной подготовкой к выводу войск, который произошел через некоторое время и обеспечивался именно таким образом.

В ходе боевых действий могут возникать самые неожиданные препятствия и опасности, над которыми не властен и командующий. Порой они исходят не от противника, а из собственных высоких штабов и министерств.

Операция «Магистраль» началась с артподготовки и действий авиации, которая с десятков Ан-12 выбросила мощный десант.

Десант этот был полностью уничтожен уже в воздухе… Моджахеды, конечно, были оповещены о таком начале операции и сосредоточенным огнем всех имевшихся в их распоряжении средств буквально изрешетили… набитые ватой чучела «десантников».

Вот он, тот самый «тихий ход» большой шахматной партии под названием «Магистраль», которому так радовался накануне операции Борис Громов. Ход этот пришел ему в голову, когда, сидя вечером в своем кабинете, он ненароком вспомнил эпизод из истории Афганистана, который в те давние времена назывался Бактрией.

Это было время нашествия монгольского. В сражении под Гератом сын Чингисхана Тулуй применил одну из множества военных уловок, на которые были так горазды монгольские полководцы.

Для того чтобы устрашить противника, а заодно раскрыть все его резервы, Тулуй велел своим воинам сделать соломенных кукол и посадить их на запасных коней (у каждого монгольского конника были одна-две запасные лошади).

Утром защитники Герата увидели огромное войско, во много превосходящее то, о котором было известно. Началась паника. Так была выиграна та давняя битва.

Тогда и мелькнула мысль о «соломенных десантниках», которые своими «жизнями» откроют дорогу живым солдатам к перевалу Сатукандав. Тайный «тихий» ход, о котором накануне операции знал только начальник оперативного отдела Чуркин. Ему и пришлось в срочном порядке, и никому ничего не объясняя, укомплектовать целый полк «ватных десантников».

— Зрелище было потрясающее! — продолжает В. А. Васенин. — Мощнейшая оборона моджахедов раскрылась на всю глубину. Ведь самолеты летят и летят, «десантники» прыгают и прыгают, а с земли навстречу им сплошные потоки огня!

Если бы такое увидел какой-нибудь проверяющий из не посвященных в тайные замыслы Громова, то трудно даже представить, что он бы пережил. Не исключено, что и «кондратий» мог хватить. Но перед этим он, пожалуй, успел бы отстранить Громова от проведения операции.