Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова

Позже, 4 декабря 1848 года, за отличие в набеге на аул Ахмет-Талы, Бакланов «высочайшим» приказом был произведен в подполковники со старшинством с 24 июня 1848 года (приказ по Войску за № 3 объявил об этом лишь 12 января 1849 г.). Эттингеру, отличавшемуся в свои 35 лет сплошной сединой, дали Владимира 4-й степени. Другие участники этого дела тоже получили награды: сотники Поляков и Захаров производились в есаулы, хорунжий Березовский – в сотники, урядники Григорий Стоцкий, Петр Суворов и Михаил Князев – в хорунжие; есаул Абакумов из полка № 40 получил чин войскового старшины. Все – со старшинством с 24 июня 1848 года. Есаул Пушкарев заслужил орден Святой Анны 3-й степени с бантом, хорунжий Фетисов – Святой Анны 4-й степени с надписью: «За храбрость». Всё это «за отличие, мужество и храбрость, оказанные ими в деле против горцев 24 июня того же года при истреблении аула Ахмет-Талы».

Урядники полка № 20 Василий Андреев, Карп Шевцов и приказный Иван Соловьев и урядник полка № 40 Степан Воробьев получили Знаки отличия Военного ордена. Приказы о наградах вышли 25 и 26 ноября 1848 года.

Тогда же и тем же приказом были сняты штрафы с казаков Игната Голицына, Павла Фролова и Фирса Каргина, которые некогда украли у военного поселянина селения Сверликова Романа Бебки разных вещей на 21 рубль 80 копеек, за что были пороты нещадно шпицрутенами и сосланы из родной № 8 батареи в полк к Бакланову. Теперь становились они перед Богом и людьми чисты, вину свою искупили.

Еще позже, 6 сентября 1849 года, получили за ахмет-талинское дело Георгиевские кресты урядник Игнат Сидельников Казанской станицы, казаки Петр Гутков Аксайской станицы, Осип Сударкин Калитвенской станицы и Григорий Шкрылев Маноцкой станицы.

Хорошо отличиться на глазах высшего начальства! Наполеон прямо на поле боя производит отличившихся солдат в офицеры: «Помните, в ранце каждого солдата может быть маршальский жезл!..» Командующий армией в заснеженных полях под Сталинградом раздает уцелевшим бойцам разбитой и раздавленной немецкими танками батареи ордена Боевого Красного Знамени и взволнованно говорит: «Все, что могу… Все, что могу лично…

Сколько подвигов и сколько злодейств совершено на Кавказе… Кто их видел?.. Да если и видели… Пока донесут по начальству, пока расщедрится оное начальство… А бой и завтра, и послезавтра…

Буквально через день после истребления аула Ахмет-Талы, 26 июня, напали горцы на батальон Тенгинского полка, рубивший лес на дрова у аула Наим-Берды.

Бакланов, как обычно, выскочил с тремя сотнями на помощь и тут впервые нарвался на пулю. Погнались они за чеченцами, те уходили, отстреливаясь. Под одним казаком раненая лошадь понесла и занесла бедолагу к чеченцам. Еще двое под пулями повалились. И тут самому Бакланову пуля по левому плечу ударила. Переложил он поводья из занемевшей левой руки в правую, поскакал дальше. Отогнав чеченцев, увидели, что весь левый рукав его желтой черкески залит кровью.

Перевязали рану платком, повезли раненого героя в Куринское.

Оказалось вдруг, что не только чеченцы, но и свои молодые казаки всерьез верили, что Бакланов знается с нечистой силой. Ранение полкового командира их потрясло – как это могло ранить заколдованного Бакланова. Казаки постарше с таинственным видом отвечали: «Не поладил с самим!..», но тут же успокаивали: «Это ему нисколько и не больно, потому что сила дана ему от Бога страшенная».

Лечить Бакланова, не доверяя русским лекарям («Им бы только руки-ноги резать»), вызвали целителя, «хакима», из Таш-Кичи. Целитель оглядел рану, покачал головой: «Яман», но лечить взялся, обещал с помощью Аллаха поправить дело.

Пуля скользнула по плечу, раздробила ключицу и засела где-то в груди над ребрами. Осколки кости, засевшие в ране, кололи в живое мясо, как раскаленные иглы. Нитки, обрывки грязной черкески и нижней рубашки, попавшие в тело, вызвали нагноение.

Хаким обложил рану компрессами из холодного рассола, помазал какою-то душистой мазью и, когда воспаление стало исчезать, начал чистить. Обмотал тонкий прутик сырцовым шелком, запустил внутрь раны, повернул туда-сюда, мельчайшие осколки кости зацепились за сырец, он их и вытащил на свет божий. Вместо корпии, запускаемой в рану при помощи зонда, использовал он фитиль, вырезанный из бараньего курдюка, который входил в рану без малейшей боли. Три дня лечил он Бакланова привычными простыми средствами, медом и свежим коровьим маслом. На четвертый день побледневший и осунувшийся Бакланов появился и стал требовать с казаков и офицеров службу.

Из казаков же, раненных вместе с Баклановым, один, Семен Калдашов, Мелеховской станицы, умер 3 августа.

В июле в русских войсках праздновали победу. 6-го числа в Дагестане взяли Гергебиль. Отличились среди прочих войск Донские полки №№ 18, 22, 28 и 29.

В это же время Бакланов получил назначение на должность начальника подвижного резерва в Куринском укреплении, сменил полковника Майделя.

Остаток лета и осень прошли в обычных стычках.