Грозные царицы

Устроив Петра – правду сказать, с роскошью – в своем дворце, Меншиков мог следить за тем, с кем тот встречается. Заграждения, поставленные им у дверей императорских покоев, преодолеть было невозможно. Только теткам юного царя, его сестре Наталье и нескольким людям из особо доверенных лиц разрешено было навещать мальчика. Среди этих последних были назначенный воспитателем Петра вице-канцлер Андрей Иванович Остерман, инженер и генерал Бурхард-Кристоф фон Минних, граф Рейнгольд Левенвольде, бывший любовник Екатерины I и наемный агент герцогини Курляндской, шотландский генерал Ласси, который служил в России и сумел предупредить беспорядки после смерти императрицы, и, наконец, неизбежный и неисправимый герцог Карл-Фридрих Голштинский, все еще одержимый идеей вернуть Шлезвиг в семейную копилку. Меншиков обработал каждого из них – выговорами, наставлениями и подкупами, добиваясь все той же цели: пусть они подготовят его будущего зятя к тому, чтобы он лишь числился императором, отдав окончательно всю власть и ведение всех дел в руки тестя. Доверив этим людям воспитание безрассудного и импульсивного подростка, главное, чего Меншиков добивался от наставников, – привить тому вкус к пребыванию в обществе и лишить его всякой склонности действовать. Идеальный зять, по представлениям Меншикова, должен был быть образцом никчемности и хороших манер. Не имеет значения, что он необразован, ничего не понимает в политике, – лишь бы умел держаться на приемах. Окружению Его Величества было строго-настрого приказано дать мальчику-императору поверхностное образование, ни в коем случае не углубляясь ни в одну область. Большая часть новоиспеченных менторов, одобряемых Александром Даниловичем, приняла его условия, смирилась с ними, но некоторые – самые дипломатичные, осторожные и дальновидные – уже начали потихоньку сопротивляться.

В то время как Меншиков считал партию выигранной, вестфалец Остерман собрал вокруг себя тех, кого раздражали кичливость и наглость нового диктатора. Они уже давно заметили глухую враждебность Петра по отношению к его предполагаемому тестю и тайком поддерживали в этом своего монарха. Вскоре – соблюдая глубокую конспирацию – собралась группа заговорщиков, к которой присоединились сестра императора Наталья и обе его тетки – Анна и Елизавета. Поставленный в известность самими конспираторами о существовании заговора с участием родственников царя, герцог Карл-Фридрих Голштинский пожелал присоединиться к ним и сказал, что, как и они, охотно станет сражаться за объявление полностью дееспособным Петра II, особенно если такое освобождение государя от зависимости будет сопровождаться признанием его прав на Шлезвиг и, разумеется, на Швецию. Как раз в это время Елизавета обручилась с другим представителем Голштинского рода – Карлом-Августом, двоюродным братом Карла-Фридриха, кандидатом на трон Курляндии и епископом Любским. Это обстоятельство привело к еще большему усилению решимости голштинского клана сбросить ярмо Меншикова и освободить Петра II от унизительной для него опеки.

Увы! 1 июня 1727 года молодой епископ Карл-Август умирает от оспы. И сразу же, совершенно внезапно, у Елизаветы не остается больше не только никакого возлюбленного, но и вообще надежды выйти замуж. Снова – после отставки, полученной ею от Людовика XV, пусть и при других обстоятельствах, она теряет претендента на свою руку и сердце, конечно, не такого великолепного, как король Франции, но все-таки тоже обеспечивавшего вполне почетное положение для русской великой княгини. Елизавета полностью обескуражена таким ударом судьбы и, испытывая невероятное отвращение к Санкт-Петербургскому двору, она удаляется вместе со своим зятем Карлом-Фридрихом и сестрой Анной в замок Екатерингоф, который расположен неподалеку от столицы в огромном парке, окруженном каналами. В этой идиллической обстановке Елизавета хочет попробовать забыть о преследующих ее несчастьях, поддерживаемая любовью близких людей.