Грозные царицы

В течение долгих недель Елизавета жила в покоях, соседних с той комнатой, где великая княгиня ждала дня родов. На самом-то деле, если она и хотела держаться поближе к невестке, то вовсе не от любви к ней, а затем, чтобы помешать предприимчивому Салтыкову наносить Екатерине слишком частые визиты: пойдут пересуды, тайна выплывет наружу. Стоило бы вообще отослать этого нежелательного отныне производителя в какой-нибудь гарнизон подальше отсюда… А о том, как сложится потом чувственная жизнь великой княгини, можно будет подумать после… не время пока! Пусть она радуется тому, что станет матерью. И пусть принесет мальчика! Девочка только осложнила бы все… Ладно, еще разберемся… День за днем царица что-то подсчитывала, советовалась с врачами, обращалась к старцам, истово молилась перед иконами.

И вот в ночь с 19 на 20 сентября 1754 года Екатерина – после девяти лет супружества! – ощутила наконец боли, характерные для схваток. Императрица, граф Александр Шувалов, великий князь Петр устремились в покои роженицы, чтобы присутствовать при великом событии. 20 сентября, в полдень, увидев в руках повивальной бабки еще покрытого слизью и кровью ребенка, Елизавета Петровна была вне себя от радости: слава Богу, мальчик! Ею уже было выбрано имя: сын великого князя будет Павлом, Павлом Петровичем. Вымытый, запеленатый, окрещенный малым крещением с помощью духовника императрицы, новорожденный не больше минуты провел на руках матери. Екатерина едва успела поцеловать, потрогать малыша, вдохнуть его теплый запах. Ребенок уже не принадлежал ей – он принадлежал России, или – скорее – императрице! Даже не взглянув на измученную родами, стонущую роженицу, Елизавета унесла младенца, крепко прижав его к груди – как драгоценную добычу. Отныне она станет держать его в особых покоях, станет лично наблюдать за ним. Екатерина больше ей не нужна. Она выполнила свою задачу курицы-несушки и теперь не представляет ни для кого никакого интереса. Может вернуться в свою Германию, никто во дворце не заметит ее отсутствия!

Склонившись над колыбелью, Елизавета Петровна с тревогой вглядывалась в сморщенное личико новорожденного. Увы, в столь нежном возрасте «семейных черт» не различишь! Ну и хорошо! Так даже лучше: будет он похож на мужа или на любовника, результат один. Начиная с сегодняшнего дня, мне все равно, что будет с этой самодовольной макакой – великим князем Петром Федоровичем! Будет ли он жить дальше или умрет – значения не имеет, наследование престола уже обеспечено!

Пушечные залпы, веселый перезвон колоколов – таким был город в этот день. И только Екатерина – одна в своей спальне, жаркой и душной после суеты, сопровождавшей роды, – безутешно плакала, снова чувствуя себя покинутой и заброшенной. А неподалеку, просто-таки за дверью ее комнаты, великий князь, окруженный офицерами своего голштинского полка, опустошал стакан за стаканом «за здоровье своего сына Павла».

Что до дипломатов, императрица подозревала: проявляя обычную свою язвительность и не скрывая насмешки, каждый из них в отдельности комментировал странности появления на свет наследника российского престола. Тем не менее, она твердо знала и другое: даже поняв суть маневра – не дураки же сидят в министерствах иностранных дел разных стран! – никто не осмелится сказать вслух, что Павел Петрович – дитя незаконной связи и что великий князь Петр на самом деле – самый великий из рогоносцев в России. И это молчаливое признание лжи истиной современниками перерастет у будущих поколений в уверенность, а ей, Елизавете, дороже всего именно суждения потомков.

По случаю крестин императрица решила засвидетельствовать матери новорожденного свое удовлетворение, приказав отнести той на подносе кое-какие драгоценности и приказ выплатить Екатерине сто тысяч рублей – такую цену она положила, покупая наследника престола. Затем, полагая, что проявлено уже достаточно участия, распорядилась из соображений благопристойности отправить Сергея Салтыкова с миссией в Стокгольм. Ему было поручено отвезти королю Швеции официальное уведомление о рождении в Санкт-Петербурге Его Высочества Павла Петровича. При этом царица ни на секунду не задумалась о том, как странно будет выглядеть этот незаконный отец, получая поздравления, предназначенные отцу законному. Сколько времени продлится миссия Салтыкова? Елизавета не уточнила, и Екатерина впала в отчаяние. Пустое кривлянье бабенки, которой не хватает любви, рассудила императрица – и не стала жалеть молодую женщину: слишком много любовных приключений пережила она сама, чтобы вдруг растрогаться чьими-то чужими…