ГРУ: вымыслы и реальность

При встрече генерал Юлусов спросил меня, как идет изучение арабского языка, каковы мои успехи, как долго его предстоит еще изучать. Я немного помялся, сказал, что усердно занимаюсь языком, хожу на дополнительные занятия и постоянно совершенствую свои знания. Генерал лукаво улыбнулся и сказал: «Полагаю, что для нашей службы этого будет достаточно. Но, вам, старший лейтенант Пушкарев, предстоит другое боевое задание, которое вы обязаны выполнить и приступить немедленно». Приказ звучал так: «Срочно изучить иврит!».

Конечно, в изучении иностранных языков я был уже не новичок. В период учебы в Батумском мореходном училище я почти четыре года изучал грузинский язык и даже впоследствии вел дневник на грузинском языке. В институте я изучал английский язык и вполне сносно на нем разговаривал. Когда по роду своей деятельности мне довелось оказаться в Англии, эти знания мне очень пригодились. Затем я изучал французский язык и добился определенных успехов. Позднее, в связи с тем, что мне предстояла поездка в Польшу, я поступил на 2-годичные вечерние курсы польского языка. Занятия вела красивая молодая женщина по имени Софья Пшекарская, благодаря которой я очень скоро начал говорить и читать по-польски.

Итак, я получил приказ приступить к изучению иврита. Это что-то новое и необычное для меня, но весьма интересное. Впоследствии я узнал, что евреи говорят на двух языках — это идиш, относящийся к германской языковой группе, и иврит, который относится к группе семитских языков. Они довольно близки друг другу, и оба основываются на еврейском алфавите.

Морально я был готов к выполнению данного приказа. Проблема только заключалась в том, где учиться этому языку. Я знал, что несколько моих друзей-офицеров, в числе которых — старшие лейтенанты Евгений Шелев, Михаил Шуленко, Николай Лычков и Сергей Самосудов, для изучения иврита были направлены на Высшие курсы иностранных языков в МИД СССР. Позднее все они были командированы на Ближний Восток для участия в военных действиях.

Проведя предварительную «разведку», я выяснил, что иврит изучают в МГУ им. М.В. Ломоносова и что на днях будет сформирована группа курсантов Военного института для изучения этого языка. Вот в эту то группу я и собирался включиться. Мне повезло, так как здесь же оказались мои друзья, с которыми я изучал арабский язык.

На другой день нам представили нового преподавателя. Это был пожилой, лет под семьдесят, но достаточно энергичный, веселый и жизнерадостный старичок — Абрам Иосифович Рубинштейн. Он рассказал нам, что был актером Киевского еврейского театра. Еще до войны театр собирался выехать на гастроли в Америку, однако перед самым отъездом Абрам Иосифович заболел ангиной, у него поднялась высокая температура и ему пришлось остаться дома. Вся труппа еврейского театра улетела в Америку, так и не вернувшись больше в СССР.

Он много рассказывал нам об истории Израиля, который был образован в 1948 году. По его словам, И. Сталин добивался того, чтобы Израиль стал просоветски настроенным государством. Поэтому по решению ЦК КПСС многие евреи-коммунисты вышли из состава КПСС и вошли в Компартию Израиля, предварительно выехав из СССР. Однако сталинский план не осуществился, и Израиль пошел по иному пути развития.

Израильское государство стало проводить проамериканскую политику и вступило в конфронтацию с арабским миром. Этому особенно способствовала армия Израиля, во главе с министром обороны Моше Даяном, кстати, родившимся в Одессе. Но его семья эмигрировала в Палестину, где он возглавил вооруженную борьбу против палестинцев за создание свободного и независимого Израиля.

Много интересного рассказывал Абрам Иосифович об истории еврейского народа, его расселении по миру, его обычаях, традициях и обрядах. Он любил свой народ, любил Израиль и приветствовал его освободительную политику.

Курс иврита мы прошли в течение двух лет. Кстати, знание арабского языка очень облегчало процесс усвоения иврита. По окончании курса мы неплохо читали военно-политические тексты из газет, которые каким-то образом поступали в Союз из Израиля.

Командование воинской части, где мы служили, отметили наши заслуги, и я вскоре был представлен к званию капитана Советской Армии.