Группа «Альфа»

Включив голубой мигающий спецсигнал, Тошо медленно вел «бронко» по обочине и газонам, в объезд забивших улицу машин, пробираясь к главным воротам базы.

— Аликс появилась здесь, когда Гонконг перешел под власть китайцев, — заметил он. — А с тех пор, как китайцы начали там хозяйничать, в Японии активизировались силы, действия которых не сулят ничего хорошего.

— Китайцы активизировали здесь свою разведывательную работу, — пояснила Аликс Джозеф, подхватив мысль Тошо на лету, из чего я понял, что они проводят вместе немало времени. — Это было бы вполне понятно, принимая во внимание борьбу за власть после смерти Дэна. Вызывает тревогу то, что сторонники жесткого курса, контролирующие госбезопасность и разведывательные органы, явно разминают мускулы. Они начали вербовать агентуру и, я думаю, контрабандой поставляют оружие, хотя мы еще и не располагаем конкретными уликами. Или что-то есть, Тош?

— Нет, но я задействовал Аликс в сегодняшней операции, потому что группа, взорвавшая «Макдональдс», финансируется китайцами. Я надеялся, что пара террористов попадется к нам в руки и мы сможем взять у них «интервью». — Он помрачнел. — Не повезло.

Выражение лица Аликс подсказало мне, что она все еще не потеряла оптимизма.

— Может быть нам все-таки представится такая возможность, — сказала она.

— Как Пекин ведет вербовку нелегалов и создает агентурные сети? — поинтересовался я. Не будучи экспертом по Китаю, я был рад встретить человека, готового просветить меня в этом вопросе.

— Они используют студентов, журналистов, бизнесменов — всех, кто встречается с иностранцами на постоянной основе. В Гонконге они пользовались крышей информационного агентства Синьхуа, чтобы в течение восьми месяцев перед переходом анклава под юрисдикцию центрального правительства внедрить на его территорию более шестисот своих агентов. Помнишь, что происходило после того, как Гонконг покинул последний британец — приятным все это никак не назовешь.

— Последние шесть месяцев перед уходом англичан бюро Синьхуа в Гонконге возглавлял Ли Чаймен. Но если он журналист, то тогда я вовсе писатель, — заметил Тошо.

— На самом деле, — сказала Аликс Джозеф, — он полковник Народно-освободительной армии Китая. — Она открыла кожаную папку, лежавшую рядом с ней на сиденье, вынула оттуда несколько небольших черно-белых снимков и передала их мне.

На фотографиях был высокий худощавый мужчина с продолговатым лицом, сильно выступающими скулами и жестким, тонкогубым, аристократическим ртом, очерченным тонкими усами. На всех снимках Ли был безукоризненно одет. Его выправка сразу же выдавала военного. Но в нем было что-то неуловимое, делавшее его похожим на пантеру. Найдя фотографию, на которой Ли был снят крупным планом, я вгляделся в его глаза, смотревшие на меня из-под козырька форменной фуражки. По их выражению я понял, что Ли был настоящим бойцом.

— Что о нем известно? — спросил я, вернув фотографию Аликс.

— Ли из сил специального назначения. Судя по нашей информации — настоящий профессионал. Перебежчики рассказывали мне, что он осуществлял заброску агентов на Тайвань.

— Десантно-диверсионное подразделение специального назначения ВМС Китая.

— Откуда вы знаете? — Аликс посмотрела на меня с нескрываемым изумлением.

Я не собирался распространяться об источнике моих знаний и уклончиво проговорил:

— «Морские котики» предпочитают разбираться во всем, что касается противника.

— Говорят, что он также выполнял секретные задания в Ливии, Судане и Ираке. Возможно, помогал создавать там тренировочные лагеря для всякой нечисти. Сейчас он получил новое назначение, став помощником начальника «Второго департамента», — продолжила она, вполне удовлетворенная моим ответом.

— Управление военной разведки Народно-освободительной армии, — заметил Тошо.

Наш «форд» протиснулся между двух, припаркованных на обочине полицейских машин, выехал на проезжую часть и, проскочив главные ворота базы, начал набирать скорость. Нам нужно было попасть на шоссе № 16, которое вело от Йокосуки на северо-восток, огибало Йокогаму и шло дальше на север к Токио.

— Ли выполняет почти всю грязную работу за генерал-майора Чжу Линьфана — настоящего сукина сына. — Она снова открыла папку и, найдя нужную страницу, постучала наманикюренным ногтем по газетной фотографии.

Со снимка на меня смотрели холодные глаза круглолицего человека азиатской внешности, одетого в китайскую военную форму. Чжу был тем самым полковником, который подавил выступление на площади Тяньаньмэнь в 1989 году. Он действовал по приказу Чжи Хаотяна, в те времена генерал-майора, впоследствии ставшего министром обороны. Чжу был его ближайшим подручным, а Ли ныне выполняет те же обязанности при Чжу.

Тошо включил сирену и вынужден был почти кричать, чтобы его было слышно.