Группа «Альфа»

Она права. Вот почему я всегда настаиваю на проведении интенсивных тренировок. Необходимо довести свои навыки до полного автоматизма и поступать инстинктивно, исходя из сложившейся ситуации. Стрельба? Вы обязаны попадать в монету двумя выстрелами из двух в любом случае — стреляете ли вы на ходу, во время падения, свисая с автомобиля или вертолета и т. д. Парашют не сработал, когда вы покинули самолет на высоте 25 тысяч футов? Вы должны немедленно что-то предпринять, а не думать о том, что нужно сделать — иначе превратитесь в, скажем, хладный труп, а ваша миссия будет провалена.

В идеале вы станете абсолютным оружием. Сольетесь в единое целое с любым оружием, не говоря уже о том, что вы в совершенстве овладеете своим телом и психологическим состоянием. Только тогда вам будет гарантирован успех в любом случае.

Поговорив о жизни, мы приступили к последнему блюду — ребрышки под соусом из черных бобов и брокколи в устричном соусе — и договорились об организации связи. Джоан уже ознакомилась с большинством материалов, которые я принес председателю, и вполне изучила ситуацию.

Когда мне нужно будет связаться с Крокером, я вызову ее по пейджеру. Через две минуты после этого она позвонит по указанному телефону, и мы договоримся о встрече. Если буду нужен я, то она позвонит мне домой и оставит сообщение от имени Люси Мемори — это имя ее матери. Я вызову ее по пейджеру, и мы повторим ту же процедуру, о которой я только что рассказал.

Конечно, это довольно примитивно. Но простота — признак гениальности. Или, как говаривал Рой Генри Бем, капитан третьего ранга ВМС США и крестный отец «Морских котиков»: «Послушайте, задницы, и запомните, что прямая линия была, есть и будет кратчайшим расстоянием между пунктом А и пунктом Б».

Капитан третьего ранга подразумевал, что чем сложнее план операции, тем больше шансов на ее провал. Поэтому, «вы должны делать все просто, глупцы».

Пришло время уходить. Я вытащил бумажник, Джоан уже держала в руке банкноту в 20 долларов, чтобы оплатить половину счета. Я стал протестовать, так как получаю больше, но Джоанн настояла на своем. Или она оплачивает половину, или мы вообще больше никуда не пойдем. Я мгновенно согласился — иногда приходится уступать. В тот момент, когда я хотел позвать официанта, я заметил, что Джоан застыла. Я взглянул на отражавшую зал панель за ее спиной. И как будто оказался в «комнате смеха» с кривыми зеркалами, увидев то, чего не может быть, потому что этого не может быть никогда — толстого мужика небольшого роста в дешевом, паршиво сшитом костюме. Коротышка шлепал по проходу между столами в нашем направлении, со своим громадным пузом, вываливающимся из-под его брючного ремня. Рубашка на нем была измята и чем-то испачкана. Съехавший набок галстук измазан подливкой или соплями. В руке он сжимал сотовый телефон, точно такой же, с помощью которого я разобрал на части в Ливане некоего Вернера Лантонса. Этот мерзкий взяточник хотел воспользоваться своим сотовым телефоном в качестве средства связи, не подозревая о том, что я уже заложил в него взрывчатку.

С тяжелым сопением новый посетитель свалился на стул, не дойдя до нас двух кабинок, и сразу же высосал все четыре стоявших на столе стакана воды. Дважды рыгнув, он вытер грязным платком вспотевшую шею. На улице было не очень жарко, но даже в отражении на зеркальной панели было видно, что его затылок блестел от пота.

Затем я увидел то, от чего Джо Монтгомери остолбенела. Следом за Коротышкой шел высокий, больше 6 футов, китаец с длинным лицом и тонкими губами, одетый в дорогое кашемировое пальто-реглан. Чем-то неуловимо напоминавший грозного мандарина, он двигался с легкостью и уверенностью индейца, вступившего на тропу войны. Его шаги были бесшумны, как поступь призрака.

По мере того, как он приближался, я начал четче различать его характерные черты: густые черные волосы, зачесанные назад и слегка поседевшие на висках; тонкие усы на худощавом жестком лице; темные, пронизывающие глаза. Реакция Джоан была вполне закономерна. Это был Ли Чаймен.

Глава IX

Меня поразила физическая сила, исходившая от него. Ли снял пальто, аккуратно сложил его подкладкой вверх, чтобы не помялось, и в этот момент у меня на голове зашевелились волосы. Даже в мутном отражении я заметил, что из внутреннего кармана пальто торчит краешек конверта из крафтовой бумаги. Его уголок был помечен оранжевой полосой. Что бы ни находилось в этом конверте, оно носило гриф «совершенно секретно» и не должно было попасть к Ли Чаймену.

Ли сел, а свернутое пальто положил на банкетку рядом. Его лицо скрылось от меня за жирными плечами и бычьей шеей Коротышки.

Но в последний момент Ли посмотрел в зеркало и перехватил мой взгляд. Инстинктивно я опустил глаза, но, твою мать, было уже поздно. Плохо, когда во время слежки вас обнаруживает противник. Но еще хуже, когда вы вступаете с ним в визуальный контакт и подтверждаете это каким-нибудь невольным жестом.