Группа ликвидации

Гордясь своими мужскими достоинствами, я начал было втолковывать этой самонадеянной девчонке, что могу пройти где угодно, но быстро прикусил язык. Если ей хотелось думать, что в лесу я окажусь беспомощным, зачем ее разочаровывать в этом? По здравом размышлении я даже решил, что эту убежденность нужно в ней поддерживать…

Мы мчались к востоку на приличной скорости. Шоссе, хотя и покрытое гравием, было широким и ровным — приятная, безопасная трасса вроде тех, какие были у нас на западе до того, как все вдруг обезумели и стали асфальтировать даже тропинки в пустыне. Арктическая листва все еще сохраняла яркие осенние цвета. Повсюду росли кустарники с ярко-красными листьями, отчего земля казалась объятой огнем. Вскоре Элин свернула на узкую лесную дорогу, бежавшую в северном направлении. Дорога вскоре разделилась на двое, а потом превратилась в лесную тропу с грязными лужицами застоявшейся воды. Она остановила машину и вышла.

— Теперь надо идти пешком, — сказала она.

— Далеко? — спросил я, не испытывая никакой радости по поводу такой перспективы.

— Около одной шведской мили: десять километров. Это примерно шесть английских миль.

— Шесть с четвертью, — уточнил я. — Одна английская миля соответствует одному и шести десятым километра.

Она слегка покраснела.

— Извините. Я все еще пытаюсь вас учить. Я на мгновение задержал на ней взгляд. Вся беда людей заключается в том, что они слишком гуманны на практике. В противном случае жизнь была бы проще. Эта малышка ткнула мне в бок пистолетом, она угрожала Лу мучениями и смертью, но я почему-то не ненавидел ее слишком сильно. Если угодно, она мне все еще нравилась. Должен признать, что ее милое обхождение все-таки оказало на меня некоторое влияние.

— Ладно, пошли, — бросил я. — Дорога не сократится ни на ярд оттого, что мы тут стоим и смотрим на нее.

— Они убьют вас, Мэтт, — сказала она вдруг.

— Они уже пытались. Пока что без особого успеха.

— Но… — Она осеклась, задумалась, развернулась и двинулась в лес уже знакомым мне деловитым твердым шагом опытной путешественницы. Идя вслед за ней, я говорил:

— Каселиус, должно быть, исключительно дорожит споим личным уютом, если он готов покрывать шесть миль всякий раз, когда ему надо добраться до своего штаба.

— Это только явка, — сказала она, не оглядываясь. — Это место избрали только как отправной пункт. Как место посадки гидроплана, где его никто не увидит и не услышит.

— Значит, он покидает страну.

— Да. — Она шла не оборачиваясь. — Должно быть, ее очень любите, если решили сознательно ради нее пойти навстречу опасности.

— Это не совсем так. Я просто чувствую свою ответственность за то, что втянул ее в это дело. Если бы не моя хитрость с пленками, Каселиус был бы сейчас в тюрьме, а она на свободе, цела и невредима. — Помолчав, я добавил: — А Лу — девушка что надо. Не скажу, что она мне не симпатична, но я не имею привычки растрачивать силы своей души на замужних женщин. Ведь ее муж жив и где-то скрывается.

Девушка не то чтобы сбилась с ноги, но ее нога замерла в воздухе как бы в нерешительности.

— Неужели?

— А что? — спросил я невинно. — Разве Каселиус не держал ее на своем крючке — взяв ее мужа в заложники?

— Она дура! — заявила Элин уверенно. — Ее муж умер от ран полгода назад. Каселиус дурачил ее все это время. Забинтованные мужчины на больничной койке все похожи друг на друга как две капли воды — особенно если их снимает плохой фотограф… — Она бросила через плечо быстрый подозрительный взгляд. — А вы знали?

— Я догадался, стоило мне только взглянуть на фотографии. И в конце концов, я ведь и в самом деле фотограф в некотором роде. Я все не мог понять, отчего это у него такие дрянные снимки. Ведь он и так собирался заполучить себе некоего американца, который мог бы сделать куда более удачные фотографии.

Она рассмеялась, не сбавляя шага.

— А вы остряк! Я не слишком быстро иду? Я ответил, тяжело дыша:

— Ну, то, что мы не стоим на месте, — это уж точно.

— Я пойду помедленнее. Жаль, что мы не можем доставить вас на место в каком-нибудь роскошном американском автомобиле на мягких рессорах и с умопомрачительной автоматической трансмиссией. — Она снова рассмеялась. — Послушайте, кузен, неужели вы и впрямь верите, что Америка победит? Разве можно завоевать мир, сидя?

После этих слов у нас уже не осталось возможности продолжать беседу. Малышка бежала как заведенная и, несмотря на свое обещание сбавить скорость, продолжала шагать с убийственной скоростью. Более влажного леса я в своей жизни не видывал. Хотя я что-то не заметил, чтобы за неделю, проведенную мной здесь, шли обильные дожди, вся земля здесь была насквозь пропитана водой. Мы перепрыгивали узенькие ручьи, топали по лужам, пересекали овраги, бредя по щиколотку в воде. После нескольких сот ярдов нам можно было выжимать носки. Наверное, гранитная основа земного ядра в этих широтах так близко подходит к поверхности, а слой почвы столь тонок, что дождевой воде просто некуда уходить.