Грустная девочка

– Я, если честно, не ожидала, что ты принесешь такую простую еду. Не потому что я рассчитывала на пирожные или шоколадки, нет. Просто ты всегда казался таким серьезным и интеллигентным. Я немного стеснялась себя на твоем фоне.

– Ты? – Казалось, Мартин ей не поверил.

– Ну, да. Ты красивый, состоятельный, востребованный специалист и самый успешный молодой человек, из числа тех, что входили в двери нашего общежития.

– Ерунда. Я обычный парень, которому просто повезло выводить в свет красивую девушку. Это длилось недолго, но было очень ярко.

– Спасибо, Мартин, – искренне поблагодарила его она. – Если честно, я не знаю, к чему нас приведут такие встречи. Просто я ничего не могу с ними поделать, потому что ты сам приходишь сюда.

– Да ладно, я ни к чему тебя не обязываю. Если встречу девушку своей мечты, то перестану приходить. А пока что мне просто нечем занять вечера.

– Ясно, – легко принимая эту ложь, закивала она.

– Зато нам стало проще. Теперь нет этих проклятых обязательств. Ненавижу покупать пирожные и вообще сладости – все так понимающе кивают, словно уже знают, что я собираюсь на свидание. Девушки за прилавками даже краснеют, заворачивая выпечку для молодого покупателя мужского рода. А сегодня, когда я покупал рыбу и картошку, никто даже внимания на меня не обратил. Просто, зато с удовольствием.

– Мне сегодняшняя еда очень нравится. Я вообще люблю поесть.

– Что, правда? – снова глядя на нее с недоверием, уточнил он.

– Чистая. В жизни не так много удовольствий, а потому я считаю, что нужно ценить любую радость.

– Немного странная точка зрения для молодой девушки. По правде говоря, звучит даже грустно. У тебя проблемы?

– Наверное. Сама не знаю. Как-то тревожно.

– Скажешь, в чем причина?

– Нет. Пока что не могу рассказать, иначе ты сочтешь меня ненормальной.

– Тебе должно быть все равно, о чем я подумаю.

– А мне почему-то не все равно. Сама себе удивляюсь.

– Ладно, если так, то я лучше не буду настаивать. Расскажешь, когда сочтешь нужным. А если такой момент не наступит никогда, то можешь хранить свое молчание. У тебя была, есть и будет Мэйлин, а значит, ты никогда не останешься одна, и это главное.

Эмма помолчала, кусая губы, а потом сказала:

– Я обязательно все тебе расскажу, только дай время. Может, нам обоим и нужно было время для того чтобы стать такими как сейчас. Я ведь даже подумать не могла, что мы можем вот так сидеть за кухонным столом, и это будет прекраснее, чем свидание в любом ресторане. Кто знает, возможно, в будущем мы станем еще ближе и сделаем другие открытия?

Мартин отложил еду, поднял лицо и посмотрел ей прямо в глаза смелым, честным и долгим взглядом.

– Договорились. Ты даешь время мне, а я тебе, получается? Я не тороплю, а ты не прогоняешь.

– Согласна.

Дожидаться выходных стало сложнее. Каждый день Эмму разрывали противоречивые желания – с одной стороны ей хотелось, чтобы суббота не наступала никогда, а с другой она жаждала отправиться в родной городок и выяснить причины странных перемен. Однако, как только она оказывалась в доме Ирены, как на нее нападала совершенно несвойственная ей робость, и она тихо выполняла свою работу, ощущая присутствие Софии в доме, но не имея возможности встретиться с ней лично. Надежды на то, что она сможет случайно встретиться с малышкой почти не осталось.

Впрочем, от ее желаний здесь зависело очень мало – после череды одинаковых будней наступал вечер пятницы, а за ним и субботнее утро, которое ей так не хотелось встречать.

Мягкий сентябрь коснулся дорог, деревьев и полей. Эмма совершала свой обычный ритуал – возвращалась в дом детства, чтобы потом опять заменить Инесс. Встреча с матерью, завтрак и ожидание – все прошло как обычно. Скучная череда занятий усыпила Эмму, и она почти не слушала разговоров своей матери, когда они сидели за столом. Даже слова Эмили о приближающихся родах Инесс не задели Эмму и не причинили ей прежней боли. Все ее мысли были заняты предстоящим походом в дом, где жила София, и она едва могла обращать внимание на что-то другое. Заметив это, Эмили обеспокоенно спросила:

– С тобой все в порядке?

– Нет, мама, мне страшно и больно, – глядя на мать пустыми глазами, откровенно ответила Эмма.

Логичнее было бы отшутиться или солгать, произнеся стандартное: «Нет, с чего бы? Со мной все хорошо». Однако сейчас она ответила честно, потому что хотела увидеть, как отреагирует Эмили. Она была почти уверена в том, что ничем не рискует – наверняка мать не стала бы уточнять подробности, и ей не пришлось бы выкладывать всю глупую правду о том, как она подружилась с соседской малышкой, вместо того чтобы просто отрабатывать по паре часов в выходные.

Эмили удивила ее. Как и ожидалось, она ничего не сказала, но остановилась на пороге, а затем отложила легкий плащ и сумку – вещи, заранее подготовленные для того чтобы уйти к Инесс. Женщина просто замерла на пороге, глядя на свою дочь настороженными глазами и взволнованно дыша.

– Когда она родит, я вообще перестану с тобой встречаться, – горько продолжила Эмма. – Я бы и сама с радостью родила малыша, но мне это не грозит.