Груз семейных ценностей

Леночка видела Славу курящим много раз и несколько раз с ним беседовала. Поэтому и нажаловалась Виктору.

Сыну ничего не грозило, абсолютно ничего. Он смотрел на отца честными глазами и врал. Виктор Федорович и тогда не понимал, почему и зачем нужно выкручиваться в банальной ситуации, и сейчас не мог этого объяснить.

— Алина зарыла пистолет, а я его нашел. Не важно, как. Сейчас пистолет у меня.

Взрослый, давно выросший Слава молчал. Он так и стоял, держась пальцами за бутылку виски.

— Сядь, — поморщился Виктор Федорович.

Как ни странно, сын послушно сел на стул.

— У Ирины не было твоего телефона, это я точно знаю.

Он впервые за несколько лет назвал Иру Ириной. И неожиданно понял, что уже никогда не сможет назвать ее Ирой. Боль еще оставалась, но сама Ирина уже перестала казаться ему родной и близкой. Она оказалась по другую сторону стены, ограждающей его семью от всего чужого. Ирина была чужой.

— Ирина могла спросить твой телефон только у Алины. А Алина… хорошо соображает.

Сын молчал. Это уже раздражало.

— Это сделал я, — наконец услышал Виктор Федорович.

— Убил? Или закопал пистолет? — Это происходит не с ними. С ними такого просто не могло быть!

— Убил, — хрипло ответил Слава, вместо того чтобы пытаться обвинить Алину.

Виктор Федорович плохо знал своего сына.

— Где ты бросил пистолет? — устало спросил Виктор Федорович.

— Не помню. Правда не помню.

Лицо сына было серым.

— Кажется, там… В доме.

— Во сколько ты приехал к поселку?

— Я ехал со стороны объездной. Меня никто не видел.

Объездной у них называлась дорога, соединяющая ближайшую трассу с соседней. Ехать по объездной было дольше, этим путем мало кто пользовался. Но на объездной дороге не было камер видеонаблюдения.

— Машину оставил в лесу. Алину я не видел.

— Зато она тебя видела, — буркнул Виктор. Только Алина могла подобрать пистолет и спрятать его, чтобы спасти мужа.

У него была еще масса вопросов, но задавать их он не стал.

Захотелось коньяку. Виктор Федорович пошел на кухню, нашел на одной из полок рюмки, достал одну. Повертел в руках и поставил на место.

Могла ли Ирина отправить его сына в тюрьму, он не знал.

Он плохо знал своего сына, что уж говорить о чужой женщине.

— Запри за мной, — бросил он Славе, заглянув в комнату, а в дверях помедлил: — Ты слишком зависишь от Алины.

— Она меня не выдаст!

Виктор Федорович опять взялся за ручку двери и повернулся к сыну:

— Ты уверен?

Около Илюши крутилась оса. Алина отгоняла ее, но проклятое насекомое улетать не хотело.

— Это оса, — объяснила Алина сыну. — Она кусается.

— Бойно? — поднял на нее глаза малыш.

— Больно, — улыбнулась Алина. Слово Илюша выговорил почти правильно. — Но мы ее прогоним.

— Нася, — заметил Илюша соседку.

Настя открыла калитку, заулыбалась Илюше. Подошла, подняла его на руки. Малыш заерзал, Настя опустила его на землю.

— Привет, — обрадовалась Алина. — В магазин ходила?

— В город, — Настя уселась в гамак, качнула его ногой. — Разыскала Лизу Лебедеву.

— Без меня? — обиделась Алина.

— У тебя маленький ребенок. А речь идет об убийстве.

— Ты с ней поговорила? — Алина вздохнула, подумала и села на траву рядом с гамаком.

— Поговорила, — кивнула Настя. — Лиза была последней, кто видел Колю живым. Это она Степану Михайловичу и рассказала. Она видела Колю, у него была сумка с деньгами.

— А пряталась от нас почему? — не поняла Алина.

— Боялась, — вздохнула Настя. — Боялась стать соучастницей.

— Подожди! — начала соображать Алина. — Так Коля у нее скрывался?

— У нее. Коля был ранен, она вызвала Ивана Николаевича. Иван Николаевич перевязал рану, и Коля ушел. С деньгами. Больше она ничего не знает, и я ей верю.

Алина обняла колени руками, опустила на них голову. Ей было страшно.

Настя рассказывала, как нашла Лизу Лебедеву, Алина слушала и не слышала.

Она ошиблась. Она считала, что все кончилось, а конца несчастьям видно не было.

Дождь лил и лил. Соседка Ирина Леонидовна ворвалась к ней на кухню, даже не постучав. И прошла прямо в грязных туфлях, а Алина мыла пол по нескольку раз в день, у нее же маленький ребенок.

— Ирина Леонидовна, — опешила тогда Алина. — Что-то случилось?

Она кормила Илюшу, и вечер впереди казался тихим, спокойным.

— Да. То есть нет. — Глаза у соседки метались как у ненормальной. — Алина, скажи мне, пожалуйста, Славин телефон.

Ирина сжимала в руке клочок бумаги, поглядывала на него и снова сжимала.

— Я его не помню, — озадаченно сказала Алина, отстегнула Илюшу от детского стульчика, опустила на пол. — Сейчас посмотрю.

Она действительно не помнила мобильного номера мужа и подумала тогда, что это не вполне нормально. Не вполне нормально было все, но подумала она тогда именно про то, что не знает телефона собственного мужа. Номер она выучила в тот же вечер.

— Сейчас схожу за телефоном.

Алина поднялась наверх, телефон лежал там на подзарядке, спустилась вниз и продиктовала номер Ирине. Что было написано на клочке, который соседка боялась выпустить из рук, ей удалось рассмотреть, когда Ирина записывала в свой телефон Славин номер.

На бумажке был записан номер Славиной машины. Той машины, от которой помог избавиться сосед Игорек.