На следующий год, 7 апреля 1967-го, в своем новом докладе «Этнос и категория времени» Гумилев обратил внимание на давно известный этнографам феномен: некоторые, в основном «отсталые» народы, не ведут привычного нам линейного счета времени, так как просто не видят в нем смысла. Им хватает фенологического или циклического календаря, отражающего смену времен года, а некоторые племена обходятся и вовсе без отсчета времени, потому что живут в стабильных климатических условиях, например в субэкваториальных лесах Новой Гвинеи.
Значит, в истории этноса возможны два состояния, две фазы: творческое (динамичное, историческое) и застойное (стабильное). Гумилев, охотно принимавший не только географическую, но и биологическую терминологию, назвал такие «застойные» этносы «персистентами», от латинского
В 1970 году в своей программной статье «Этногенез и этносфера» Гумилев выделил уже не две, а четыре фазы развития этноса: исторического становления, исторического существования, исторического упадка, исторических реликтов. Последняя фаза и представляет собой этнос-персистент. Эта схема слишком напоминает четыре «сезона» культуры Шпенглера. Но в 1979-м в трактате «Этногенез и биосфера Земли» количество фаз этногенеза возрастет до шести-семи, а в словаре понятий и терминов пассионарной теории этногенеза, составленном в конце восьмидесятых Л.Н. Гумилевым и его учеником В.А. Мичуриным, – до семи-восьми. И это не предел дробления, потому что в классификации надо учитывать и переходы между фазами, у них ведь своя специфика.