Гумилев сын Гумилева

На рубеже семидесятых и восьмидесятых началось последнее наступление «русской партии» на либералов, западников и евреев: в 1979-м «Наш современник» напечатал роман Валентина Пикуля «Нечистая сила» (в журнальном варианте – «У последней черты»), где было непривычно много сказано о еврейском окружении императрицы Александры Федоровны и Григория Распутина. Роман стал супербестселлером. А тем временем «Москва» и «Комсомольская правда» обличали современное (подразумевалось – «еврейское») искусство. Философ Е.Евсеев опубликовал книгу «Сионизм в системе антикоммунизма». Из станицы Вешенской поддерживал своих соратников престарелый, но всё еще грозный Михаил Шолохов.

«Зигзаг истории»

В 1978 году Гумилев получил роскошный заказ на очерк о Хазарии для научно-популярного альманаха «Прометей». Альманах выпускала редакция популярнейшей серии «Жизнь замечательных людей». Он поступал, кажется, во все библиотеки Советского Союза, тираж достигал 100 тысяч. Впервые Гумилев писал для столь массового издания.

Повторять «Открытие Хазарии» Гумилев не стал. Он написал совершенно новое сочинение, более художественное, чем научное. В истории идей оно сопоставимо разве что с «Протоколами сионских мудрецов». Но «Протоколы» были просто фальшивкой, а гумилевский «Зигзаг истории» соединял историческое исследование с фантазией незаурядного писателя.

«Зигзаг истории» рассказывает о том, как евреи захватили власть в Хазарском каганате, кагана обратили в иудаизм, местную тюркскую знать частью истребили, частью выгнали и создали химерное государство, где немногочисленная еврейская община господствовала над многочисленным, но бесправным хазарским населением. Реальная власть теперь принадлежала не кагану, а еврейскому «царю», которого называли или тюркским словом «бек» (князь), или арабским словом «малик» (царь). Хазарское простонародье в иудаизм не обращали, потому что иудеем (равно как и персом-зороастрийцем или индусом) надо родиться.

Основой хазарской экономики служила международная торговля: купцы-евреи контролировали не только Великий шелковый путь (из Китая в Западную Европу), но и торговый путь по Волге и Каме в Биармию (Великую Пермь). К тому же еврейское правительство Хазарии вело успешные завоевательные войны. Побежденные народы – буртасы, аланы, булгары, славянские племена северян и радимичей – вынуждены были платить дань, а некоторым приходилось и хуже: аланов заставили отказаться от христианства, а русам (полянам), жителям побежденного Киевского каганата, пришлось воевать во имя хазарских интересов с мусульманами на южном берегу Каспийского моря и с византийцами на Черном море.

Конец «хазарскому игу» положил князь Святослав, который разрушил столицу каганата Итиль, древнюю столицу и резиденцию хазарского наместника – Семендер и донскую крепость Саркел. «Хазарские евреи, уцелевшие в 965 г., рассеялись по окраинам своей бывшей державы. Некоторые из них осели в Дагестане (горские евреи), другие – в Крыму (караимы). Потеряв связь с ведущей общиной, эти маленькие этносы превратились в реликты, уживавшиеся с многочисленными соседями. Распад иудео-хазарской химеры принес им, как и хазарам, покой».

Как ни странно, гумилевская версия хазарской истории не противоречит фактам. Беда в другом – фактов очень мало, потому что трехсотлетняя история Хазарского каганата слабо освещена источниками, да и сами источники противоречивы. Даже дата разгрома Хазарии Святославом точно не установлена. Согласно «Повести временных лет» Святослав разбил хазар в 965 году. Арабский географ и путешественник ибн-Хаукаль датирует это событие 358 годом Хиджры, что соответствует 968–969 годам от Рождества Христова. Кому верить? Конечно, ибн-Хаукалю. «Повесть временных лет» составляли в начале XII века при дворе киевского великого князя, а ибн-Хаукаль жил в середине X, то есть был современником Святослава. В русской летописи упомянут только разгром Саркела (Белой Вежи), а ибн-Хаукаль писал о разрушении Итиля и Семендера. Наконец, ибн-Хаукаль был профессиональным разведчиком, так что умел сведения добывать и перепроверять, а для монаха Киево-Печерской лавры хазары были уже далекой историей. Тем не менее большинство историков, в том числе и Гумилев, датируют поход Святослава именно 965 годом.

Это только одна из множества исторических проблем, связанных с историей Хазарского каганата. Споры вызывает всё – от происхождения хазар (это неразрешимая проблема) до границ государства.

Гумилев не останавливается там, где смолкает документ, а продолжает, пытаясь восстановить неизвестное по немногим сохранившимся сведениям. Все историки Хазарского каганата не могут обойтись без реконструкций, но Гумилев реконструирует больше и смелее, чем другие. К тому же он не бесстрастен, не объективен, а, напротив, крайне заинтересован в совершенно определенном, заданном изначально результате исследования. Разделить в сочинении Гумилева литературу, науку и политику совершенно невозможно.