Гунны и Азербайджан

После вторичного захвата Боспора Византией около 533 г. приазовские гунны временно исчезают со страниц источников. Между тем прикаспийские гунны, наоборот, все чаще фиксируются источниками в связи с событиями войны между Византией и Ираном. В 528 г. 3-тысячный отряд сабир, «народа самого воинственного», по словам Прокопия, появился в составе сасанидского войска, вторгшегося в византийскую часть Армении под командованием Мермероя. Весной 531 г. большая персидская армия вновь вторглась в Армению и осадила город Мартирополь. Согласно Захарии Ритору, пока персы безуспешно осаждали город, Мермерой по приказу Кавада был послан «завербовать много гуннов и привести их на помощь». Однако, по словам Прокопия, византийцы через перебежчика распространили ложный слух, будто император Юстиниан подкупил гуннов, завербованных Мермером, и они будут действовать на стороне ромеев. Этим известием, пишет Прокопий, персы были приведены в страх и не знали, на что решиться. Однако в это время было получено известие о смерти Кавада (13 сентября 531 г.) и персы, сняв осаду и заключив договор, ушли. По словам Прокопия, после ухода персов из-под Мартирополя, туда прибыли гунны, «большое количество народа, завербованные персами», но, не найдя нигде персидского войска, возвратились на свою землю после непродолжительного набега. Это событие точно зафиксировано Эдесской хроникой, где говорится, что в 531 г. (843 г. по селевкидской эре) 18 декабря гунны вторглись в ромейские пределы. Прокопий не совсем точно охарактеризовал этот набег, назвав его «непродолжительным». По сообщению Захарии Ритора, гунны перебили большое количество сельского населения, сожгли деревни и храмы, а затем перешли Евфрат и дошли до Антиохии в Сирии. Эдесская хроника подтверждает, что сунны брали в плен и убивали до Халебской (Алеппской) области и до 12-го (верстового) камня Антиохии. Согласно Захарии, никто не выступил против гуннов и не причинил вреда, за исключением правителя (дукса) Майферката (Мартирополя), по имени Бесса, который напал на часть из них, когда они возвращались из Сирии, и перебил, захватив при этом коней и много добычи. У крепости Китариз, продолжает Захария, еще один военачальник отогнал гуннов от крепости и захватил их вьючных животных. «Муж этот разбогател», - замечает Захария. По сообщению Малалы, Юстиниан попытался было получить разъяснения у шахского двора по поводу этого разорительного набега, однако вступивший на престол Хосров Ануширван (сын Кавада) заявил о своей непричастности к этому делу и нарушению мира.

Судя по масштабам этого набега, в нем приняло участие большое войско гуннов. Неясно, однако, почему в данном случае гунны выступили на стороне Ирана, поскольку всего за четыре года до этого события сабиры во главе с Боа находились в союзе с Византией и разгромили союзных Каваду гуннов Тиранкса и Глона. Видимо, именно к этому времени в сабирском объединении уже достаточно четко определились две враждебное группировки - византийской и иранской ориентации, что особенно ярко проявилось в событиях войны между Византией и Ираном в Лазике.

В 549 г. лазский царь Губаз, узнав о намерении Хосрова устранить его с престола, перешел на сторону Византии и заключил за счет империи договор с аланами и сабирами. Последние, по словам Прокопия, обязались за 300 фунтов золота не только защищать Лазику от нападения персов, но и опустошить Иберию, которая являлась плацдармом для вторжений сасанидских войск в Лазику. Однако Юстиниан за неимением возможности не послал: золота в положенное время, в результате чего аланы перешли на сторону Хосрова и весной 550 г. вместе с персидским войском под командованием Хориана вторглись в Лазику. Между тем сабиры, сообщает Прокопий, выбрав троих из своих начальников, с небольшим отрядом отправили их в Лазику для получения установленной платы. Здесь, видя затруднения, которые испытывают византийцы в осаде крепости Петры, сабиры построили три легких переносных тарана, с помощью которых византийцам удалось овладеть крепостью. Сабирские тараны вызвали удивление даже самого Прокопия, который с легким юмором отметил, что никому еще от сотворения мира не приходило в голову ничего подобного, хотя и у византийцев, и у персов есть немало хороших инженеров.

Весной 551 г. в окрестности города Археополя (Лазика) на соединение с войсками Мермероя прибыли нанятые персами сабиры в количестве 12 тыс. всадников. Однако Мермерой,  по словам Прокопия, боясь, что при такой численности «эти варвары не совершили бы какого-либо насилия» над самим персидским войском, оставил 4 тыс. из них у себя, а остальных, богато одарив деньгами, отправил на родину. Осадив Археополь, Мермерой приказал сабирам соорудить много таких легких переносных таранов, какие были сделаны союзными византийцам сабирами во время осады Петры. Однако попытки овладеть городом не увенчались успехом и Мермерой с войсками отступил в Кутаиси, где расположился на зимовку.