Hassliebe. Афериsт (СИ)

— Пожалуйста, мадам Эльза, — Эмма устало потерла виски, — нам нужна информация об Эми Бланшер, которая была у Вас три дня назад. Возможно, это поможет нам определить, почему она покончила с собой. Помогите, пожалуйста, следствию. Мы нашли ее предсмертную записку, в которой она говорит, что делает это сама по своим причинам, но ее родители не верят. Нам нужно разобраться в ее смерти, потому что она была еще ребенком, ей только семнадцать. А мы узнали, что она приходила к Вам на сеанс. Что она Вам сказала? Что Вы ей говорили? Пожалуйста, нам нужна Ваша помощь, мадам Эльза.

— Иначе мы посадим Вас за шарлатанство, — усмехнулся Киллиан, оглядывая магические приспособления на столе перед женщиной в расшитом узорами халате.

— Джонс! — одернула его блондинка, цокнув языком, и недовольно закатила глаза, уткнувшись лицом в все еще чистый блокнот, который она мяла в руках уже десять минут. Мужчина только пожал плечами, надменно фыркнув, и скользнул взглядом по блестящим побрякушкам под потолком и дорогим коврам.

— А Вы зря не верите в мои силы, молодой человек, — протянула та, подняв на него мутные глаза непонятного цвета, — нельзя недооценивать людей. Это чревато последствиями. А Вы, я так думаю, еще больших проблем не хотите.

— О, ради Бога, — Свон поднялась, тряхнув волосами, — расскажите нам об Эми, пожалуйста. Мы хотим во всем разобраться.

— Влюбилась. Не взаимно. Решила покончить с собой, — сухо отозвалась та, посмотрев на нее, — довольна?

— Спасибо, — процедила та, хлопнув блокнотом, в котором так ничего и не записала, — всего хорошего. Пошли, — она коснулась плеча Джонса, и тот, кивнув, пошел следом за ней к выходу.

— Тебе следует быть осторожнее, — послышался жесткий голос из-за спины, и они повернулись, глядя на напряженное лицо экстрасенса. — Зло не всегда выглядит как зло. Иногда оно смотрит прямо на нас, а мы даже не осознаем этого. Остерегайся оружия.

— Что? — нахмурилась Эмма. — Что Вы…

— Пошли, — мужчина решительно сжал ее руку и буквально выволок на улицу, крепко сжимая ее холодную ладонь.

— Что она имела в виду? — напряглась девушка, поежившись, и подняла на него глаза, замерев возле здания. — Кому… кому она это говорила? Что все это значит?

— Она шарлатанка, — отозвался он, отведя глаза и глядя в сторону, — у таких всегда или любовь до гроба и путешествия, или опасности и самая страшная смерть в мире. Не принимай близко к сердцу.

— Киллиан, — она подошла ближе, коснувшись рукой его груди, — посмотри на меня. Что такое? — он молчал, потом очень медленно перевел на нее тяжелый взгляд.

— С тобой ничего не случится, Свон. Больше никогда и ничего. Я клянусь.

====== 46. ======

— Опять злой будешь, — проворчал Румп, глядя на Киллиана, который уже который час сидел за ноутбуком, не отрываясь. Часы показывали начало седьмого утра, и мужчина поморщился, покрутив в руках бокал с янтарной жидкостью. — Поспал бы.

— Успеется, — отозвался тот, проведя рукой по уставшим глазам, — мне нужно попробовать еще одну догадку.

— Опять копаешься в деле этой Свон? На кой черт тебе это? Вы же разбежались. Ну и плюнь на нее. Зачем она тебе нужна? Ты никогда не цеплялся за баб, чего сейчас вдруг решил? Это ведь глупо, Киллиан. Она тебе не нужна.

— Я ей должен, — фыркнул он, поджав губы, — она слишком многим рисковала да и рискует из-за меня. Я должен найти человека, который заказал ее, который сделал это с ней.

— Ты же сказал, что убил людей с того парохода?

— Они пешки, так, орудия без мозгов. У них есть голова, этот самый Голд, но и он не главный, еще выше есть заказчик, по чьему приказу Эмму и похитили, потому что ясно, что этот старикан с палкой не был шишкой.

— Почему ты так думаешь-то?

— Ну, во-первых, Эмма рассказывала, что он сам как-то проболтался про босса и что она нужна как раз ему. Но, видимо, этот самый босс не успел приехать к ней, что, кстати, тоже не понятно. Зачем нужно было издеваться над ней, если, как кажется, целью было что-то другое? Я не понимаю мотива, и это очень раздражает.

— Да уж… У тебя все должно быть под контролем.

— А сейчас это невозможно, — он резко развернулся, сверкая глазами, — понимаешь, я не могу это объяснить, но Свон… Это что-то новое, и мне это не нравится. Не переношу, когда я что-то не могу описать, а это именно так. Меня каждый раз подмывает ее достать, поругаться с ней, заставить злиться, потому что это азарт, огонь, адреналин, но когда я вижу ее с другим, или она в опасности, или игнорирует меня… Хочется перестрелять всех, потому что я это не терплю. Что это, дядя? Почему я не могу разобраться? Это… это так глупо. Мне почти тридцать, но я не могу понять, что со мной происходит.

— Просто не думай, — мужчина поднялся, отряхнув пиджак, и недовольно нахмурился. — И я бы на твоем месте забыл обо всем этом. Это уже случилось, ничего не исправить, не изменить, не переделать. Зачем копаться? Лишь бы копаться? Вот это действительно глупо. К тому же я не думаю, что тебе стоит что-либо делать ради нее — она не твоего поля ягода. У нее своя жизнь, свои проблемы. Пусть она с ними и разбирается.