Hassliebe. Афериsт (СИ)

Когда все было закончено, Эмма, подняв на него глаза и встретившись с ним взглядом, напряглась и вскочила, отойдя на некоторое расстояние, обняв себя руками. Она не понимала, что именно ее так смущает или раздражает. Она знала, что как бы ненавидит его за то, что произошло, но в то же время она не могла отрицать тот факт, что даже сейчас, после всего, ее тянуло к нему, тянуло с такой силой, что она едва могла стоять на месте. Она боялась даже подумать, что было бы, если бы он рискнул ее поцеловать, потому что ей казалось, что она бы даже не смогла отказать ему.

— Что ж, — вытерев руки, Джонс прошел по комнате, скрываясь за дверью ванной, откуда послышался звук льющейся воды, — минут через десять поедем в участок.

— А почему не сейчас? — сглотнула Свон, чувствуя, как пульс ускоряется, и прислонилась к стене, стиснув челюсти. — Ты же сказал — перебинтуем меня и поедем.

— Ты хочешь, чтобы появились вопросы, почему мы в крови? — мужчина прошел мимо нее по коридору и зашел в очередную комнату, не закрыв за собой дверь. — Будет лучше, если мы будем в максимально хорошей форме, чтобы на нас не накинулись с тысячей и одним вопросом. Я и так думаю, что нам нужно будет как можно спокойнее все объяснить, без подробностей.

— Нам? — она закатила глаза, прохаживаясь вдоль стены и рассматривая книги. — Ты думаешь, тебя туда пустят? После того, что ты сделал.

— А что я такого сделал, что заслужил увольнение? Работник я хороший, а рук вам как раз не хватает. Не думаю, что меня отчислят за какую-то мелочь.

— Мелочь?! — Эмма вспыхнула и, не выдержав, ворвалась в комнату. — И какого черта ты так… — она застыла в дверях, увидев мускулистую обнаженную спину Киллиана, исполосованную неровными шрамами, и мужчина, надев на себя быстрым движением рубашку, повернулся к ней, вскинув брови.

— Кажется, я не приглашал тебя в свою спальню, — нахмурился он, застегивая пуговицы неслушающимися руками. Девушка поджала губы, почувствовав, как кровь приливает к щекам, стараясь смотреть куда угодно, но только не на его голую грудь. — Но вы же у нас птица высокого полета, верно? — закатил брюнет глаза и, зацепив ее плечом, вышел из комнаты. — Так что, едем?

— Почему ты преследовал меня? — остановила его Свон, не двинувшись с места. — Зачем тебе это?

— Можно было просто сказать «спасибо», — нетерпеливо цокнул он языком и снова направился к двери, — а не строить такие масштабные проблемы. Пошли.

— Спасибо?! — блондинка, стуча каблуками, пошла за ним, дыша ему в затылок, буквально полыхая гневом. — За что?! За то, что ты меня изнасиловал?!

— Бляха от сандаликов! — взвыл Киллиан и, резко развернувшись на каблуках, ткнул в нее пальцем, скрипнув зубами. — Я скажу всего один раз, хорошо? Поэтому слушай, черт возьми, очень внимательно, — облизав губы, он твердо выплюнул, сжав челюсти, — между нами ничего не было. Так что прекрати истерику, — отвернувшись, он взялся за ручку двери, но, поняв, что девушка не пошла за ним, снова посмотрел на нее. — Что на этот раз?

— Ты врешь, — прошептала Эмма.

— Серьезно? Не хочу тебя расстраивать, но в данный момент я не вру. Ты идешь или как?

— Я тебе не верю, — упрямо заявила она, сложив руки на груди.

— Да пожалуйста. Словно мне от этого жарко или холодно. Только вот странно — когда я почти ничего не сказал, ты поверила, а когда я признался, ты не веришь. Видимо, женская антилогика все-таки существует. Только, знаешь, — он облизал губы и наклонил голову набок, — дерьмово, что я получил ни за что. Лучше бы я реально трахнул тогда тебя. А то все шишки на меня, а я даже кайф не получил. Обидно.

— Что ты несешь? — прошептала Свон, нахмурившись. — Ты хочешь сказать, что…

— Хорошо, — закрыв дверь, он взял ее за руку и усадил на диван, — давай попробуем так: я сейчас расскажу тебе, как все было, а верить или не верить — это уже твое дело. Идет? — не получив ответа, он пожал плечами. — Будем считать, что молчание — знак согласия. Я не знаю, что там сохранилось в твоей похмельной голове, так как я до конца не понял, как ты умудрилась напиться сильнее меня, но это не суть. Мы напились и пошли домой. Я довел тебя до общежития, и, знаешь, — мужчина помолчал, — был один момент, который мог не очень хорошо закончиться.

— Что за момент? — сипло спросила она, не отрывая от него глаз.

— Ты была просто пьяная в никакую, едва стояла на ногах, и то только при моей помощи, а потом вдруг подняла глаза, полные осмысления, и потянулась ко мне. Уж не знаю, что там было в твоей голове, но я видел, чего ты хотела. Я понимал, что на тот момент мог сделать с тобой все, что захочу, начиная с безобидного поцелуя и заканчивая похождениями в постели, но я понимал, что если ты мне ночью будешь говорить «да» и просить не останавливаться, то на утро все будет по-другому. А я видел, что мы только начали хотя бы немного ладить. Я не хотел портить нашу дружбу, поэтому я… я просто ушел, — он пожал плечами, глядя в пустоту, — надеясь, что до комнаты ты сама дойдешь.