Hassliebe. Афериsт (СИ)

— Это не я, Свон, — прошептал он, и она сглотнула. — Это не я сделал. Того ублюдка я, но эту…

— Ты хочешь сказать, что у нас еще один убийца? — просипела она, обхватив себя руками. Поймав ее взгляд, он кивнул, поджав губы.

— Именно это я и хочу сказать.

Выйдя из магазина, Эмма медленно шла по темной улице, едва держа в руках тяжелые сумки. Они планировали вечером посидеть все вместе, посмотреть какой-то фильм, и она обещала сделать пиццу, ну, а заодно и несколько салатов.

Перейдя дорогу, она пошла по подворотням, желая срезать угол. Руки ныли от ноши, и она почти улыбнулась от облегчения, когда в кармане завибрировал ее мобильный. Увидев незнакомый номер, она напряглась, но нажала «ответить» и прижала телефон к уху.

— Алло?

— Тик-так, детка, — послышался скрипучий голос, явно сделанный при помощи того приложения, что ей когда-то показал Киллиан, — ты сделала свой выбор. Мы давали тебе шанс. Теперь ты сама виновата.

Она шумно сглотнула, едва не выронив телефон, и отшатнулась, натолкнувшись на сумки, которые она поставила на пол. Едва не вскрикнув, когда спиной наткнулась на что-то жесткое, Эмма резко развернулась. Черная маска, рука, прижавшаяся к губам, мерзкий, неприятный запах, дикая головная боль и тьма, поглотившая каждую ее клеточку.

====== 32. ======

— Скажите, что вы не покупали алкоголь, — вернулся с балкона Нил, неся раскладной стул. — Я очень не хочу, чтобы все было, как в прошлый раз.

— О да! Не дай Бог! — Дэвид многозначительно посмотрел на Киллиана, который обворожительно улыбнулся, подмигнув ему.

— Да уж, не хотелось бы… Кстати, — он поставил на стол бокалы, протянув Грэму бутылку шампанского, чтобы тот ее открыл, — что в итоге с твоей Анной?

— Мы разошлись, — мужчина пожал плечами, — я просто узнал, что ты не первая ее измена мне, так что я решил, что лучше нам не продолжать общение.

— Получается, я тебе помог? Открыл, так сказать, глаза на правду?

— Прости, но спасибо я тебе не скажу. И прекрати так на меня смотреть! — расхохотался он. — Ты все-таки трахнул мою девушку, ведь на тот момент она была именно моей девушкой. И не важно, кем она оказалась впоследствии.

— Ой, давай только не будем толочь воду в ступе, идет? Мы все же уладили.

— Да я вообще молчу.

— Кстати, — попытался отвлечь их Грэм, — вы слышали, что от Эммы отселили ее новую соседку? Та девчонка какой-то истеричкой оказалась, и ее вообще отсюда упекли.

— Получается, мисс Свон теперь живет одна? — ухмыльнулся Джонс.

— Не надолго, — фыркнул Миллс, ставя на стол тарелки, — я думаю, на первое время мы будем жить у нее в общаге. А потом… я накопил деньги, и, думаю, после свадьбы мы купим квартиру, хотя бы двухкомнатную. Все же семья…

— А она уже сказала тебе «да»? Или все маринует? — осведомился Дэвид, поправляя потертую скатерть. — Мы же все ждем, когда вы официально заявите о том, что женитесь.

— Маринует. Но я думаю, что объяснение не за горами. Просто у нас сейчас тяжелое время — и этот чертов убийца, и Август, и напряжение постоянное. Ничего, мы справимся. Просто нам нужно время.

— Но ты уверен, что она согласится, верно? — вскинул бровь Киллиан, и Грэм встретился с ним взглядом.

— А что, есть сомнения?

— Вовсе нет. Просто любопытно, — откланявшись, он вышел на балкон и закурил, стараясь хотя бы немного успокоиться.

Он всегда был человеком сдержанным, холодным, способным скрывать свои эмоции и чувства, но в последнее время это становилось все труднее и труднее. Особенно когда он понял, что по какой-то невероятной причине Эмма принимает его демонов, которые готовы наброситься на нее. Почему-то она действительно терпела его грубость, резкость, жесткие требования, не издавая ни звука, тянувшись к нему, игнорируя то, что он ее всячески ломал. У всех его шлюх просто не было выбора, он платил за свои привычки и синяки, и они просто не могли ему отказать, а Свон словно сама была готова к этому. Когда-то она сказала, что ей не хватает адреналина, опасности в жизни, и вот она, пожалуйста, прячется в каждой морщинке его лица. Ему приходилось открываться ей, медленно, постепенно, но что будет, когда он откроет ей правду? Перенесет ли она ее? Смирится ли? Какой будет ее реакция? Он уже уяснил, что она сильная женщина, способная постоять за себя и за всех, кого любит, но не рядом с ним. Рядом с ним она становится уязвимой, едва ли не слабой, ее нужно оберегать, защищать, следить за тем, чтобы она не вляпалась в какую-нибудь историю. И еще он с ужасом понимал, что она становится зависимой от него. Его это пугало и… будоражило. Никогда и никто не тянулся к нему так, как это делала Эмма.

— Кстати, где Эмма? — он вернулся в комнату, взглянув на часы. — Может, ее нужно встретить? Мы-то просили только овощи и тесто для пиццы, но она-то с дуру наберет еще всего.

— Она феминистка, помощь не примет, — отмахнулся Нил, — мы предлагали пойти в магазин, но она сказала, что не хочет, чтобы ее принижали, как особь слабого пола.

— Да уж, очень на нее похоже. Но вам не кажется, что уже поздно? Прошло почти три часа, как она ушла. Может, стоит ее хотя бы встретить? Мало ли что.