Have a nice death! (СИ)

- Спасибо. Уже напился более чем.

Я пытаюсь засмеяться. Всегда знал, что у Смерти есть чувство юмора.

Майку между тем совсем не смешно. Он сопровождает Смерть до двери, и тот уходит, лишь снова бросив на меня короткий странный взгляд.

Слух подводит, картинка скачет - только через пару минут, я понимаю, что Майк едва не срывается на ультразвук. Давно на меня так не орали. Мозг словно сквозь сырорезку пропускают.

- …псих ненормальный!! Тебя что, все так достало, что сдохнуть захотел?!! В чем дело, во мне?!!!

Я хочу открыть ему великую тайну, что мир вокруг него не вертится, но экономлю силы для чего-то менее очевидного.

- Майки, не кричи, - шепчу наконец. - Голова…

- Нет у тебя головы, Демон!!! Нет! Иначе не пришлось бы разгребать твой кризис среднего возраста!! - Из его глаз брызгают слезы, сверкая, как радуга. - Почему просто не завести молодую любовницу, как все?!! Или полезть в долбаные горы с долбаным альпенштоком, или прыгнуть в долбаную Ниагару?! Знаешь, я никогда не мечтал однажды получить твой труп с посыльным!!! И какого хрена ты не берешь трубку?!!!

Это сбивает меня с волны, как скрипичная фальшь, единственное мое желание - прервать:

- Я… говорил неоднократно… если что-то не по душе… можешь уходить, я тебя не держу. И обеспечу всем, чем нужно…

Майк замолкает, резко, будто получил по лицу. Тишина звенит в ушах, когда он поднимается с колен.

- Что ж, наслаждайся смертью, - его голос негромкий, усталый и злой. - Зови, если буду нужен.

Падение все еще длится, минуту или сотню лет, но его вкус почему-то меняется. Майк исчезает из моего поля зрения, я не могу повернуться, чтобы увидеть его. Это страшновато. Настолько, что все другие ощущения уходят и теряются, я дышу, будто это поможет. Слишком мало крови, чтобы запустить сердце. Не помогает.

- Эй… - выдыхаю я наконец - вдруг услышит. - Я… уже закончил. Правда.

Через несколько необычно тревожных секунд он возвращается. Аккуратно поворачивает мою голову, чтобы я мог его видеть. Звуки еще колеблются, но ощущается теплая вода, холодный металл и кровь. Его кровь.

С таким лицом, как у Майка сейчас, зеркало не нужно, и я фыркаю:

- Красавчик, да?..

- Фильм ужасов. - Голос невозмутим, но чуть подрагивает. - Серьезно, капец просто. У тебя кожа будто изнутри растрескалась… а на ощупь как полиэтилен. И глаза…

Я шевелю кончиками пальцев, чтобы он замолк. На его ладони рана - Майк макает губку в воде, смешанной с кровью, и проводит по моему лбу. Божественное ощущение. Интересно, моя монстера чувствует то же?

- Что ты всем наговорил? Калеб звонил на грани слез, Джиа напугана, Монти вообще чуть в первый самолет из Сан-Франциско не прыгнул. Пришлось авансом соврать, что с тобой все в порядке.

- Кто еще звонил?.. - шепчу я сквозь волны наслаждения, смывающие знаки смерти. Майк достает телефон из моего кармана.

- Я. Восемнадцать раз.

- Кто еще?..

- Да тут полно неотвеченных.

- Полно?..

- Несколько. Огласить?

- Только самые странные…

- Данте. Кто-то записанный как Стеклянный Цветок. И 75D - что это?

- Размер груди, - говорю я, но он даже не реагирует на шутку. Хотя это и не шутка, в общем-то…

- А кто такая Линдси?

- Кто такой, - поправляю я. - Четверка по пятибалльной… боже, Линдси Харт из Бристоля, радость моя, как давно не вспоминал…

- А вот он тебя помнит. Прислал смс “Гори в аду”.

Я снова пытаюсь смеяться, получается чуть лучше, и Майк наконец улыбается. Губка скользит по плечам, по шее, огибает лицо, чуть касается рта, оставляя за собой полосы восстановленной кожи. Будь у меня больше сил, я впился бы в нее зубами. Будь у меня меньше воли… я искупался бы в крови.

- Что? Похорошел?..

Майк качает головой.

- Ненамного. Хорошо, что я не такой поверхностный, как ты, и люблю не за красоту.

- Что с того? Я вот да, поверхностный… но тоже - не за красоту.

Губка приостанавливается.

- Не за красоту что?

Я молчу, и через пару секунд Майк возобновляет движение - что не означает, что он отстал.

- Тогда за что?

- Хочешь знать?..

- Конечно.

- Ты идеальнейший… садовник. Ты до сих пор рыдаешь по мелочам. - Голос постепенно садится, последние слова - почти шелест. - И… всего после шести месяцев тренировок ты можешь фехтовать не хуже меня, но старательно это скрываешь. Еще?

- Потом. Отдыхай.

Он смотрит на меня очень долго - или мне так кажется. А потом наклоняется, очень медленно - или это кажется тоже.

- Майки, не надо… у меня язык как зимняя резина…

Плавным движением иллюзиониста Майк подносит к своим губам острие ножа.

- Я это исправлю, - шепчет он.

И исправляет.

В поцелуях на смертном одре самое главное - не убить партнера. Я по праву могу собой гордиться. И им тоже, ведь доверять мне в такой ситуации - самоубийство, смелость или полный идиотизм. Надеюсь, это все-таки второе, и я его недооценивал.

- Это было мило, - говорю, когда он отстраняется. От чистой крови связки заработали, и голос уже не похож на шипение умирающего гада. - Наверняка захочешь благодарности за доброту?

- За кого ты меня держишь?! - притворно обижается он.

- За юриста.

- Ну вообще-то… ты кое-что обещал мне.

Мда, как же не вспомнить единственное данное обещание.