Homeland. Игра Саула

Ник, потеряв терпение, взял в кладовке бейсбольную биту и зашел к отцу сзади, ударил по спине. Ганнер Броуди взревел от боли. Пнул сына в пах, добавил удар локтем по голове и свалил на пол.

– На отца! Руку поднял! – кричал он. – Ударил офицера! Сволота мелкая! Ну, я тебе покажу!..

Схватив сына за волосы, он принялся колотить его головой о пол.

– Ганнер, прекрати! Убьешь ведь! Хватит! Убьешь! Это же твой сын! – вопила мать. – Мэрион, тебя посадят! Ты этого хочешь? Бога ради, прекрати! О, Дева Мария, Пресвятая Богородица!..

– Ты не понимаешь, червяк, – сказал Ганнер побитому сыну. – Вот когда ее бьешь, она балдеет.

Позднее, той же ночью Ник Броуди резко проснулся. На цыпочках прокрался в кухню и там застал отца: мертвецки пьяный, тот спал головой на столе, а рядом лежали заряженный пистолет калибра.45 и набор для чистки и смазки. Целых девять минут Ник Броуди, в одних трусах, стоял и не мог спустить курок. Он удерживал пистолет обеими руками, в каких-то трех дюймах от головы Ганнера…

Так он позднее рассказывал Джессике.

– Ненавижу его, – признавался он через несколько лет, когда они вдвоем возвращались с занятий по Сентр-стрит, тихой аллее, что начиналась сразу у школы. – Ненавижу его больше всех, эту сволочь. Чтоб он сдох. Я не знаю, как еще спасти себя и маму, Джесс. Я ведь почти спустил курок. Богом клянусь. Руки у меня дрожали, еще бы чуть-чуть… и все, пистолет бы выстрелил. Просто я не сумел. Сам не знаю почему! – прокричал он и побежал со всех ног к реке. Джессика устремилась следом, крича на ходу: «Броуди! Погоди! Стой!»

Где-то через два квартала он остановился на тротуаре перед чьим-то домом. Настоящим домом: с лужайкой, белыми колоннами – его будто перенесли сюда из другого мира. На Джессику Броуди старался не смотреть.

– Я трус, – сказал он, осознав наконец правду. Надо, надо было спустить курок. Больше такого шанса не представится.

– Просто ты добрый и хороший человек, Броуди, – обняла его Джессика. – Ты не хотел разрушить свою жизнь. Тебе же было тогда всего двенадцать.

Взявшись за руки, они пошли по аллее вдоль реки Лихай. Броуди понравилось, что Джессика считает его добрым и хорошим. Пусть она даже и ошибалась.

Правду показали те злополучные девять минут.

Догадался, правда, еще и Афзаль Хамид, эта сволочь, террорист.

Голова кружилась, Броуди утратил чувство реальности. В какой-то момент ему почудился отдаленный стрекот вертолетных лопастей. Неужели?! «Блэкхоки»! Да нет, откуда им тут взяться?

Должно быть, галлюцинации… Броуди попытался сосредоточиться и рассуждать трезво. Куда они едут? Зачем? Как выбраться из багажника? Ехали долго. Дороге, казалось, не будет конца.

И тут он услышал разговор: моджахеды обсуждали его, Броуди.

– …что с американцем, Афзаль?

– Заткнись, брат.

– Он правоверный, молится вместе с нами…