Hungary’s Cold War

Те, кто отрицает планы Москвы по советизации до 1947 года, часто ссылаются на скудность информации о намерениях Сталина, которую местные коммунистические лидеры получали в первые пару послевоенных лет, согласно последним исследованиям, и на то, что никакого плана смены режима не появилось.⁴⁴ Это может быть правдой, но на самом деле местные коммунистические лидеры достаточно четко представляли себе свои задачи и действовали соответственно. Прямой целью был не захват власти, а формальное сохранение/создание системы демократических институтов, сохранение фасада многопартийной парламентской демократии, при одновременном создании/завоевании доминирующего положения в политической структуре данной страны, которое позволило бы постепенно, мирно, плавно, в принципе незаметно и особенно без возникновения гражданской войны внедрить советскую систему с позиций номинального меньшинства местной коммунистической партии. Как точно сформулировал лидер восточногерманских коммунистов Вальтер Ульбрихт, "все предельно ясно - все должно выглядеть демократично, но мы должны все держать под контролем".

Модифицируя термин, использовавшийся советской стороной для обозначения проницательной политики и трудно выявляемых действий антикоммунистических сил во время Пражской весны 1968 года, мы можем назвать процесс советизации скрытой революцией. Сталин был полон решимости осуществить все это на основе сотрудничества с западными союзниками; для него было крайне важно заручиться экономической поддержкой США для восстановления Советского Союза, обеспечить сотрудничество Запада в решении германского вопроса и других территориальных претензий, а также для заключения мирных договоров с европейскими союзниками Германии. Сталин знал о функционировании западных демократий, в которых общественное мнение является важным фактором принятия решений, поэтому он предложил своим партнерам негласную сделку: процесс советизации начнется в восточно-центральноевропейских странах после их оккупации, но он будет выглядеть как можно более демократичным. Эта стратегия значительно облегчала игру для США и Великобритании, которые могли таким образом поддерживать сотрудничество со Сталиным, постоянно представляя ситуацию в Восточной Центральной Европе своей собственной общественности не такой хорошей, как хотелось бы, но и не такой плохой, какой она могла бы быть (например, как ситуация в странах Балтии).

Стратегия постепенной советизации, таким образом, преимущественно отвечала интересам западных держав и, в действительности, была великодушным жестом Сталина, демонстрировавшим его готовность пойти на серьезные уступки в обмен на сотрудничество. Если бы это было не так, он мог бы полностью советизировать весь регион за несколько месяцев, хотя, возможно, на местах возникло бы сопротивление, особенно в Польше.

В качестве политической основы постепенной советизации Советы использовали стратегию, которая в 1930-е годы в Западной Европе частично доказала свою эффективность в борьбе с фашистскими тенденциями: политику Народного фронта.⁵¹ В регионе, оккупированном Советской Армией, эта переработанная стратегия основывалась на вынужденном сотрудничестве левых и центристских политических сил, сформировавших широкое коалиционное правительство, открыто (или, в некоторых случаях, незаметно) контролируемое Коммунистической партией и тайно, но очень эффективно поддерживаемое советскими властями.

Процесс, сроки, характер и само содержание советизации Восточно-Центральной Европы до сих пор являются предметом научных дискуссий, причем мнения специалистов в этой области существенно различаются. Поэтому стоит рассмотреть основные факторы, сыгравшие ключевую роль в обеспечении двойной стратегической цели Сталина: с одной стороны, он был настроен на сохранение сотрудничества с западными державами и поэтому строил режимы с фасадом демократии, но, с другой стороны, эти же системы должны были быть готовы в любой момент превратиться в советскую модель без особых трудностей, и особенно избегая гражданской войны. Достижение этих непримиримых на первый взгляд целей требовало очень тонкой, сложной и проницательной политики. Создание демократического фасада на самом деле было довольно сложной задачей, требующей применения широкого спектра средств.