«...И ад следовал за ним»

— А теперь если взять закоренелого преступника или, скажем, человека подготовленного, то он, напротив, не будет терять времени на бесполезные причитания. Он сразу же поймет, что попал в новый мир с новыми правилами, с новой системой, с новыми хозяевами и повелителями, новыми порядками, новыми возможностями. И он с быстротой освежеванной кошки постарается разобраться, с чем ему придется иметь дело. Он привык быстро принимать решения, быстро приспосабливаться к новым условиям. Черт побери, возможно даже, именно поэтому он занялся своим ремеслом — потому что умеет действовать чертовски расторопно. И этот человек, принявший на себя чужое обличье, — на мой взгляд, на самом деле нет никакой разницы, по какую сторону закона он стоит, ибо я считаю, что в характере преступников и детективов много общего, — он в первую очередь является реалистом. И все мне говорят, осужденный, что вы тоже реалист. Вы разыгрываете из себя человека слабого, запуганного, глупого, за всей этой внешней видимостью вы хладнокровно рассчитываете каждый свой следующий шаг, пытаетесь предугадать, что будет дальше, оцениваете шансы остаться в живых. Вы не сделали ничего, совершенно ничего, что должен был бы сделать на вашем месте человек, за которого вы себя выдаете.

— Сэр, я не понимаю, о чем вы говорите. Я Джек...

— Ну вот, опять вы за свое. Великан, ты видишь? Он снова строит из себя дурачка. Но если ты следил за его глазами, как это делал я, — а я знаю, что ты тоже следил, — что ты видел?

— Господин начальник тюрьмы, то же самое, что и вы, — сказал Великан. — Зрачки у него суженные и потемневшие, голова совершенно неподвижна и чуть наклонена вперед, как будто он не хочет пропустить ни одного слова. Его глаза не двигаются, настолько он сосредоточен. Но если бы вы видели, как он себя вел, пока мы вели его сюда! Он постоянно озирался по сторонам, стараясь все запомнить.

— Великан, сколько негритянок стоят в очереди перед конторой?

— Начальник, я не знаю.

— А вот он, готов поспорить, знает. Осужденный, сколько их?

— Не знаю, сэр.

— Пятеро или шестеро?

На самом деле негритянок было семеро.

— Не знаю, сэр.

— Я снова следил за его глазами, Великан. Он не отреагировал непроизвольно ни на пятерых, ни на шестерых, потому что он знает, что их было семеро.

— Сэр, все это выше моего понимания.

— Что ж, парень, ты загадал мне загадку. Так что пусть сейчас твоя больная голова постарается придумать, что мне с тобой делать. Хорошо? Ты меня слушаешь?

— Да, сэр.

— Отлично. То, что я вижу перед собой, не может быть Джеком Богашем из Литтл-Рока. В Литтл-Роке нет никакого Джека Богаша. Документы липовые, но изготовлены очень качественно. В совершенстве владеет различными навыками. Служил в морской пехоте. Умный, выносливый, сильный. Нет, ты некий мистер Икс. Тайный агент. Возможно, мистер Икс работает на кого-то из Арканзаса, а может быть, и из Вашингтона. Он белый, он очень умен, он знает свое дело. Такого можно по праву назвать профессионалом. Да, сэр. Итак, мы ничего не можем поделать с ним до тех пор, пока не выясним, кто он такой, зачем он здесь, что ему нужно. До тех пор, пока мы этого не узнаем, мы не будем знать ничего, но если мы это узнаем, у нас уже появится возможность выбора. Ну а пока нам придется считать, что к нам в руки попал еще один осужденный. А жизнь заключенного, сэр, это не увеселительная прогулка, ибо мы считаем, что осужденные должны страдать за свои преступления перед обществом.

— Меня зовут Джек Богаш...

— Хватит, черт побери! Мне казалось, я уже все тебе объяснил. Никакого Джека Богаша нет. Джек Богаш тебе не поможет. Джека Богаша здесь нет. Джека Богаша не существует в природе. Джек Богаш — это вымысел или облик, принятый профессионалом, тщательно продуманный, безукоризненно воплощенный. Я больше не хочу слышать про него, осужденный. Ты меня прекрасно понимаешь. Ты попытался нас обмануть, и тебе известно, как мы поступаем с обманщиками.

— Сэр, я Джек Бо...

— Отлично, тайный агент Икс. Ты сам сделал выбор. Сержант Великан, отведи тайного агента Икса в «гроб».

Глава 15

Отправив в Чикаго своему клиенту Дейвису Тругуду письмо с подробным отчетом о проделанной работе, Сэм стал с нетерпением ждать ответа. Он надеялся, что Тругуд свяжется с ним немедленно после получения письма, посредством телеграфа или междугородного телефона. Прошло три дня, но ответа не было. Четвертый день также не принес ничего.

Томясь ожиданием, Сэм не находил себе места от беспокойства. Для окружающих он превратился в настоящего мучителя. Но строже всего Сэм относился к себе самому. Он презирал себя за то облегчение, которое испытывал, вырвавшись из округа Фивы, в то время как Эрл застрял там. Сэму было стыдно за безотчетную радость по поводу того, что он остался жив, вернулся к таким повседневным мелочам, как овсянка на завтрак, приготовленная женой, и угрюмость детей.