...И больше - ничего

10. "Последним побегом" назовёт свое эссе об Апостоле наш общий приятель по Литинституту — Помор. По-моему, название не слишком удачное, поскольку оно не совсем точное. Побег в смерть — это всё-таки прерогатива самоубийцы, Апостол же не был склонен к суициду. Иногда он заигрывал со смертью, — как все мы, грешные, — однако воспринимал её отнюдь не в биологическом смысле, скорее как некий поэтический образ. Бежать в смерть Апостол не торопился. Здесь он похож на своих предшественников — русских поэтов, традиционно писавших о смерти, но в большинстве своём кончивших жизнь отнюдь не как Цветаева или Есенин.

11. Перечитывая "Побег", невольно ловлю себя на давнем ощущении: в стихотворении явно не хватает концовки. Хотя бы такой:

Крикнул лось у воды, вторя горькому волчьему вою.

Словно стёртая медь, высыпалась судьба из горсти.

И качалась звезда на волне — над моей головою,

И закат угасал, как последнее в жизни: "Прости…"

Возможно, когда-нибудь Апостол допишет эти стихи, но случится это уже в другой жизни. Тогда же, наверное, исполнится и давняя его мечта:

…Может быть, мы уснём и проснёмся,

Так, где молодость, дым и вино,

И рубашками снова махнёмся,

Как случилось когда-то давно.

Всё может быть, Апостол!..