И будет вам счастье

— Нет, я хочу поговорить. — И неожиданно для самой себя я выпалила: — В общем, я законная жена Сергея!

Глава 17

Я идиотка! А что, если Нина знает, как выглядит супруга Сергея? Но было поздно, слово не воробей — уже вылетело!

— Врешь! — заявила Шмелева. — У меня на секунду остановилось сердце. — Его жена парализована, ходить не может.

Уф-ф-ф! Я развела руками:

— Как видите, могу. А кто вам сказал, что я парализована?

Собеседница запахнула халат на груди:

— Кто-кто, конь в пальто! Он и сказал, муженек твой!

— Значит, у вас все-таки роман… — Я постаралась придать голосу подобающее выражение — страдание, смешанное с яростью.

Любовница икнула:

— Не парься! Я его выгнала. Приперся ко мне вчера: «Нинок, я у тебя поживу пару дней, у меня неприятности!» А у меня, можно подумать, от него одни приятности! Надоело, что держит меня за дуру, вот и выгнала. Накрылся его «запасной аэродром» медным тазом! Теперь он полностью твой. Чао-какао!

Шмелева попыталась захлопнуть дверь, но я изо всех сил тянула ручку на себя:

— Подождите, есть разговор!

— Чего еще? Я же сказала: он твой!

Я лихорадочно искала повод остаться и в отчаянии крикнула:

— Сергей меня бросил!

— Правда, что ли?

Меня неприятно резанула радость в ее голосе. Любовница явно наслаждалась горем законной супруги.

— Правда, — зачастила я, — вчера бросил, собрал свои вещи и ушел. Не знаю даже, что теперь делать.

— Снимать штаны и бегать! — хохотнула Нина. — Ладно, чего на пороге стоять, проходи! Только у меня не убрано.

Последняя фраза свидетельствовала о том, что Шмелева все-таки не алкоголичка. Это подтверждала и обстановка квартиры — следов длительных запоев не наблюдалось. Обычная московская «двушка» в доме десятилетней давности. У хозяев не доходят руки сменить кое-где отклеившиеся обои, но в прихожей стоит новенький шкаф-купе.

Девушка словно прочитала моя мысли.

— Да, пью! — с вызовом заявила она. — Второй день! Имею право, потому как прощаюсь с жизнью.

— Как это — прощаетесь с жизнью? — испугалась я.

— В смысле — «с прошлой жизнью». Начинаю новое существование, радостное и счастливое, устраивает?

— Вполне, — отозвалась я, следуя за Шмелевой. — Я вообще за то, чтобы все были здоровыми, счастливыми и богатыми. Тогда на улицах будет меньше преступности и негатива.

Она обернулась:

— Вот именно — негатива! Слишком много негатива было у меня в последние годы, в том числе из-за твоего благоверного. Хотя какой он там «верный» — это ж курам на смех!

И Шмелева разразилась лающим смехом ехидны.

Я прикидывала, каким образом оскорбленной супруге следует реагировать на подобный выпад. Решила на всякий случай промолчать.

Мы прошли на кухню. Стены были обиты вагонкой, когда-то это считалось ужасно модным, но сейчас потемневшие деревяшки смотрелись убого.

На столе стояла тарелка с нарезанной колбасой и сыром, а также финская клюквенная настойка WildMan. Помнится, лет десять назад она продавалась в каждом ларьке, а сегодня ее можно найти исключительно в магазинах duty-free при финских аэропортах, — я узнавала! Приятный на вкус напиток, хотя и довольно крепкий, 40 градусов, понятно, отчего Нина уже с утра «на бровях».

— Тебя как зовут-то?

— Люд… — я начала говорить собственное имя, но вовремя спохватилась. — В смысле, люди зовут меня Екатериной.

Нина вытащила из шкафа вторую рюмку, поставила рядом со своей, наполнила и протянула мне:

— Давай, Катька, выпьем за нормальных мужиков! Пусть каждой нормальной бабе достанется по нормальному мужику!

Тост показался мне уместным: нормальных мужиков действительно мало! Ведь что в этой жизни требуется от женщины? Да практически ничего. Если дама будет толстая, безработная, не дура выпить и закусить, без собственного жилья и авто — в глазах общественности она все равно нормальная. А кто такой нормальный мужик? Это успешный, спортивного телосложения бизнесмен, без вредных привычек, с собственной квартирой, машиной, дачей и — самое главное — неженатый. Вот где таких взять, а?

После того как рюмки опустели, а сыра с колбасой заметно поубавилось, Нина спросила:

— Ты как меня нашла-то?

Я не успела раскинуть мозгами, она сама ответила:

— Впрочем, догадываюсь, училка настучала? Как там ее звали…

— Галина Кирилловна, — подсказала я.

— Точно! Вела у нас труд. Нормальная была баба, готовила нас к суровым будням советской семьи. Когда в магазинах пустые полки, жрать нечего, носить нечего, а жена — это такая волшебница, которая может приготовить из гречки двадцать блюд, в том числе котлеты и торт.

Да, я тоже помню уроки домоводства. Между прочим, очень полезная была штука. Для меня стало открытием: оказывается, шоколадное масло можно сделать в домашних условиях! Я его обожала, но в магазинах оно появлялось редко. Однако с помощью какао, сгущенного молока и обычного сливочного масла можно было получить вожделенное лакомство. Другой вопрос, что какао и сгущенное молоко тоже не залеживались на прилавках… Кстати, сейчас я шоколадное масло не перевариваю напрочь. То ли у него вкус изменился, то ли я стала другой.