И будет вам счастье

Поверх глухого забора просматривалась только черепичная крыша красного цвета. Колтунова нажала едва заметную кнопку, и калитка отъехала в сторону. Перед нами открылся трехэтажный дом. Первый этаж был облицован коричневым камнем, второй и третий – выкрашены в бежевый цвет. По правую сторону от входной двери располагалась веранда, по левую – гараж. Дом был большим, добротным и производил впечатление того, что называют «семейным гнездом».

По дорожке, уложенной красной тротуарной плиткой, мы прошли к дому. Ленка позвонила. Дверь открыла молодая полная женщина. Она была одета в голубую униформу, какие в гостиницах носят горничные. Несмотря на жару, ее толстенькие ножки облегали плотные антиварикозные колготки.

– Где хозяйка? – поинтересовалась Колтунова, нагло вваливаясь в дом. Я последовала за ней.

– Изольда Сергеевна у себя, – смиренно ответила женщина, закрывая дверь. – Доложить, что вы пришли?

– Доложи, – разрешила Ленка, падая в кресло.

Женщина удалилась по лестнице на второй этаж.

– Кто это? – спросила я.

Колтунова пренебрежительно махнула рукой:

– Домработница, Сильвией зовут, как собачонку. Забавно, правда? Она у Лисовика давно служит, лет десять, а все не меняется. Толстые всегда на одно лицо. Вот ты, например, со студенческих лет вообще не изменилась, повезло тебе!

Отвесив этот сомнительный комплимент, Ленка по-хозяйски схватила пульт от телевизора и принялась переключать каналы. Я тем временем изучала обстановку. Я никогда не была в доме у олигарха и ожидала увидеть откровенную, бесстыдную роскошь. Ну, знаете, эти анекдоты про новых русских, которые в сортирах устанавливают золотые унитазы, а на день рождения покупают «открытку» – подлинник Пикассо… Однако гостиная Лисовика была обставлена в строгом, минималистском стиле. Мебели немного, но вся – видно с первого взгляда – от дизайнеров с мировым именем. Напротив огромного экрана телевизора – кожаный диван и два кресла. Я с наслаждением пощупала кожу. Судя по выделке, мягкая мебель обошлась хозяевам в три годовых зарплаты домработницы.

– В доме есть охрана? – полюбопытствовала я.

– Зачем? – удивилась Ленка. – Разве ты не видела автоматчиков на въезде в поселок?

– А вдруг кто из соседей окажется нечист на руку?

– Они здесь все нечисты на руку, можешь мне поверить. Только, знаешь, есть такая поговорка: не воруй там, где живешь, и не живи там, где воруешь.

В этот момент на лестнице появилась девушка в белом топе и синих джинсах. Она была высокой и очень худой, просто кожа да кости. Обтягивающий топ открывал тощую шейку и выпирающие ключицы. Груди у девушки не наблюдалось. Удивительным контрастом на фоне этого «бухенвальда» смотрелась роскошная шевелюра. Волосы были не длинные, до плеч, но очень пышные и редкого пепельно-русого оттенка.

Девушка спустилась до половины лестницы и холодно воззрилась на Колтунову. Потом перевела взгляд на меня, в ее глазах загорелся интерес. Я поправила талисманы на груди, железный шарик для кошки весело зазвенел.

Ленка вскочила с дивана и бросилась к худышке.

– Изольдочка, – залебезила она, глядя снизу вверх, – я к тебе без приглашения, но дело того стоит.

Я поняла, что передо мной Изольда Тряпкина, жена олигарха, бывшая манекенщица и мать двоих детей. Только теперь я ее признала: когда-то Изольда рекламировала шампунь, и эта скуластая мордочка с миндалевидными зелеными глазами, похожая на оголодавшую рысь, висела на всех автобусных остановках Москвы.

Колтунова взлетела по ступенькам и принялась что-то нашептывать хозяйке на ухо, увлекая ее наверх. В гостиной я осталась одна, если не считать Сильвию. Домработница тихо спустилась со второго этажа и неприкаянной тенью бродила с тряпкой в руках. Очевидно, прислуга должна была вытирать пыль и одновременно приглядывать за мной, но она не делала ни того, ни другого.

Я вытащила карты и принялась тасовать колоду.

– Хотите, я вам погадаю?

Сильвия очнулась от мыслей:

– А?

– Хотите, погадаю на будущее? Я потомственная монгольская ясновидящая.

– Погадайте, – живо откликнулась она, бросила тряпку и села рядом со мной на диван.

Однажды знакомая гадала мне на Таро, причем все, что она сказала, оказалось довольно близко к истине, и теперь я лишь копировала ее действия.

– Подуйте.

Я поднесла колоду к лицу Сильвии, и она послушно дунула. После этого я разложила на журнальном столике карты «рубашкой» вверх. Напустив на себя таинственный вид, я стала переворачивать их по одной. Картинки, которые открывались, мне ровным счетом ничего не говорили. Однако я начала уверенно вещать:

– Вы работаете в этом доме давно. Больше восьми лет, но меньше двенадцати, правильно?

Женщина кивнула:

– Да, десять с половиной лет.

– Вы на хорошем счету у хозяев, но в данный момент с этим домом у вас связаны тяжелые ощущения. Вижу, что недавно в вашей жизни произошли кардинальные изменения. Над вами нависла смертельная опасность. Вы не знаете, что предпринять, находитесь в оцепенении.

Сильвию начало трясти, а я уверенно говорила дальше: