И будет вечен вольный труд

Опять весна; опять смеется луг,И весел лес своей младой одеждой,И поселян неутомимый плугБраздит поля с покорством и надеждой.Но нет уже весны в душе моей,Но нет уже в душе моей надежды,Уж дольный мир уходит от очей,Пред вечным днем я опускаю вежды.Уж та зима главу мою сребрит,Что греет сев для будущего мира,Но праг земли не перешел пиит,—

К ее сынам еще взывает лира.Велик господь! Он милосерд, но прав:Нет на земле ничтожного мгновенья;Прощает он безумию забав,Но никогда пирам злоумышленья.Кого измял души моей порыв,Тот вызвать мог меня на бой кровавый;Но подо мной, сокрытый ров изрыв,Свои рога венчал он падшей славой!Летел душой я к новым племенам,Любил, ласкал их пустоцветный колос,

Я дни извел, стучась к людским сердцам,Всех чувств благих я подавал им голос.Ответа нет! Отвергнул струны я,Да хрящ другой^{197} мне будет плодоносен!И вот ему несет рука мояЗародыши елей, дубов и сосен.И пусть! Простяся с лирою моей,Я верую: ее заменят эти,Поэзии таинственных скорбей,Могучие и сумрачные дети.

1846

Александр Иванович Одоевский

1802–1839

«Струн вещих пламенные звуки…»^{198}

      Струн вещих пламенные звуки      До слуха нашего дошли,      К мечам рванулись наши руки,      И — лишь оковы обрели.Но будь покоен, бард; цепями,Своей судьбой гордимся мы,И за затворами тюрьмы

В душе смеемся над царями.      Наш скорбный труд не пропадет,      Из искры возгорится пламя,—      И просвещенный наш народ      Сберется под святое знамя.Мечи скуем мы из цепейИ пламя вновь зажжем свободы:Она нагрянет на царей,И радостно вздохнут народы.

1827

Дева. 1610 г

К Василию Шуйскому