И грянул выстрел

– Татьяна Александровна, мы со Светланой не видели лица человека, который вошел в ротонду. Откуда у Елизаветы мог появиться пистолет хозяина дома? Уж не думаете ли вы, что моя жена беспрепятственно заходит на хозяйскую половину коттеджа, а также знает код сейфа, в котором находится оружие? Логичнее предположить, что Самохвалова застрелила жена Черемысленникова, Маргарита Васильевна.

– Для чего? Чтобы лишить жизни давнего друга ее супруга и повесить на отца своей дочери тяжелое обвинение? – задала я контрвопрос.

– Она наверняка знала код сейфа и имела беспрепятственный доступ и в кладовку, и в гардеробную, – стоял на своем художник.

– Надо полагать, и Анастасия тоже имеет доступ ко всем комнатам в коттедже. Но ее же вы не подозреваете?

Акулиничев промолчал, но я не могла не признать логику его версии насчет участия в убийстве Самохвалова Маргариты. Я еще не до конца продумала эту линию, а точнее сказать, совсем не думала на тему «Маргарита – убийца Самохвалова». А эта версия, как и многие другие, имела право на существование. Сейчас, при встрече с художником мне необходимо было выяснить его роль в данном преступлении. Мне стало ясно, что Матвей вряд ли имеет к этому какое-либо отношение.

– Татьяна Александровна, вы все-таки подумайте насчет моего предложения стать моделью, – с улыбкой произнес Акулиничев, провожая меня из мастерской. – Вы будете иметь большой успех.

– Вряд ли это случится, – тоже улыбнулась я, – только если мне совсем уж надоест работа частного детектива.

Я села в машину и отправилась в косметический салон жены Акулиничева Елизаветы. Салон назывался «Молодильное яблочко» и находился недалеко от мастерской Матвея. По дороге я думала насчет отношений этой пары. В принципе, у них могли быть такие необременительные отношения, о которых говорил Матвей, без контроля и обязательств. Я вспомнила, как моя подруга, Светка-парикмахерша, рассказывала об одной своей клиентке.

– Представляешь, Тань, есть у меня одна такая дама, Вероника. Так она, прикинь, в курсе того, с кем именно спит ее муж.

– Ничего себе! – воскликнула я.

– Вот-вот! Я тоже так отреагировала! Прям профигела. И более того, эта Вероника сама выбирала мужу любовницу!

– Свет! Она что, сама тебе об этом рассказывала?

– Ну, а как бы я узнала? Конечно, сама. Но ты слушай дальше. Все дело в том, что у Вероники однажды обнаружили новообразование яичника. Оно оказалось доброкачественным, его удалили. Но то ли операцию делал какой-то криворукий медик, то ли еще что-то пошло не так, но в итоге Веронике пришлось удалить все женские органы из-за какого-то там осложнения.

– А, вот в чем дело, – заметила я. – Муж ее, конечно, бросил. Ну, классика жанра, что называется.

– А вот и не угадала, подруга! Наоборот, окружил сказочной заботой. Охапками таскал ей в больницу и цветы, и фрукты, и конфеты. Конечно, после выписки пришлось им трудновато.

– В смысле? – спросила я.

– У Вероники пропали все сексуальные желания, а у ее мужа они остались, прикинь! Разводиться они не захотели, потому что их все друг в друге устраивало. И вот они придумали такую фишку. Вероника оказалась совсем не ревнивой, поэтому она позволила мужу иметь любовниц. Но поставила условие: они вместе выбирают кандидатуры. С каждой пассией муж Вероники поддерживал связь не более месяца. В съемной квартире, где проходили свидания, была установлена камера, и супруги потом просматривали записи любовных утех.

– Какая-то… дикость, на мой взгляд, – сказала я.

– Но ты слушай дальше. После того как очередная любовница получала отставку, Вероника приглашала ее к себе домой на чай и как бы между делом начинала выдавать интимные подробности о форме тела, которые узнавала от мужа. То грудь похвалит, то ягодицы. Бедные бабы дергались, как карась на сковородке. Вероника же, по ее словам, получала истинное наслаждение.

– Может, это заменяло ей оргазмы, которые она не могла иметь? – высказала я предположение. – А впрочем, Лен, в каждой избушке свои погремушки. Каждый развлекается, как может. Или в меру своей испорченности.

Я вспомнила этот разговор, пока ехала в косметический салон «Молодильное яблочко», продолжая размышлять, кто мог застрелить Самохвалова. С художника Матвея Акулиничева все-таки придется снять подозрения. Не мог он так хорошо все организовать, все продумать до мельчайших деталей и хладнокровно выстрелить в человека. Даже если этот человек делал недвусмысленные намеки его супруге. Да и не производит Матвей впечатление безумного ревнивца. Вряд ли он способен собрать такие улики и подбросить их на место преступления. Да и в целом, если разобраться, это выглядело бы как попытка очернить, подставить Черемысленникова. А зачем это нужно Акулиничеву? Ну, чем ему помешал владелец строительной фирмы, который к тому же спонсировал проведение художественных выставок. Нет, мне следует разработать версию, связанную с замом Черемысленникова, поскольку тот не выплатил долг Самохвалову. Но сначала надо завершить дела с супругами Акулиничевами.