И имя мне - легион

— Ткраздр! — зло выругался кто-то справа от меня. Я скосил глаза и увидел Глорина. Капитан корабля вид имел куда хуже чем мой. У меня всего-то одна аккуратная стрела в теле была. А вот гном напоминал ежика. Причем ежика-мутанта, некоторые иголки были раз в пять больше других. Интересно, сколько из нхи пробило его доспехи и добрались до тела? Гм…а как называются метательные копья, пилумы, что ли? Подгорный житель также как и тело Сардаса был прислонен к борту галеры, вот только в отличии от полуэльфа тихо отходить на тот свет не собирался. Во-первых, он почти не прерывно что-то бормотал, а во-вторых, рядом с ним стоял незнакомый мне гном в окружении целой батареи маленьких мешочков, пузырьков и бутылочек, с нанесенными на них странными рисунками, кажется, рунами. Как раз сейчас этот лекарь присыпал темно-коричневым порошком из какой-то солонки открытую рубленую рану на плече капитана. Судя по тому, как пациент дергался, средство это по побочным эффектам превосходило знаменитый бальзам звездочка, жжение которого стало одним из самых ярких воспоминий моего далекого детства. Слов, которыми комментировал этот процесс Глорин, я не знал, но решил непременно выучить, так как уши всех расположенных поблизости коротышек как-то подозрительно алели, а это значит, что изрекаемые гномом перлы, если бы их перевели на нормальный язык, могли бы отправить в обморок целый монастырь.

— Ой, я об этом еще пожалею, — решил я, но все же пересилил себя, прополз несколько разделяющих нас метров, после чего шлепнул Глорина прямо по ране. Тот взвыл, но тут же смолк, видимо призванный мной холод уже сделал свое дело. Энергия, поддерживающая тело, кончилась совсем, рана в груди снова плеснула болью, сознание плавно скатилось внутрь амулета, кажется, гномы пытались что-то у меня спрашивать, но я их уже не понимал. Однако совсем тело я без внимания не оставил, а то мало ли, вдруг дышат перестанет.

— Ух блин, — вздохнул я, почти отлепляясь от по-прежнему недвижимого силуэта Сардаса, гномам должно было показаться, что раненный полуэльф рухнул в банальный обморок, — кажется, обошлось!

— Что именно? — спросили меня.

Я огляделся. Тот десяток душ, что очутились на свободе и смогли вернуться в более-менее разумное состояние, столпился вокруг меня. Кажется, за то время, что я пробыл в реальном мире, они смогли до чего-то договориться.

— Ну что ж, давайте знакомиться, — пожал плечами я, — Роман. Предупреждая сразу неизбежные вопросы заявляю, такой же пленник амулета как и вы.

— Какого амулета? — спросила дородная женщина лет эдак сорока, обладательница шикарного бюста и тройного подбородка. — Вы можете мне объяснить, что вокруг происходит? Учтите сразу, в ту чушь о колдунах и магии, что несут некоторые из собравшихся здесь я не верю категорически! Вы телевизионщик, да? Это программа розыгрыш? Городок? Предупреждаю сразу, у меня гипертония и больное сердце, если вы продолжите свою затею, мне станет плохо и я вас засужу!

— А у имени Фома есть женский вариант? — громким шепотом осведомился здоровяк, вышедший победителем из соревнования «зомби» у той самой девочки, которая пыталась понять где они.

— Сейчас узнаю, — ответила она и обратилась к даме, которой чудились происки телевизионщиков. — Простите, а вас как зовут?

От возмущения женщина забыла членораздельную речь.

— Я?!Да вы! Да как вы…

— А у вас халат стал полупрозрачным, — подал голос суховатый старичок лет пятидесяти, обладающий роскошными усами а-ля Тарас Бульба. — Целлюлит на ляжках виден.

— Где? — тут же заметалась дама, позабыв про все, и попытавшись прикрыть руками свои сомнительные прелести.

— Успокойтесь, я пошутил на счет целлюлита, — усмехнулся старичок, — через ваш халат его не видно. Видно этот концлагерь. Впрочем, его через всю вашу фигуру можно рассматривать без особых затей. Как, впрочем, и через мою.

— Так что все-таки происходит? — подал голос следующий силуэт, принадлежавший тонкокостному молодому человеку с узким лицом, фигура которого не сильно отличалась от скелета. Не могу сказать, что сильно расстроен произошедшими со мной изменениями, но любопытство меня мучает.

— Радуйтесь что только любопытство, — буркнула еще одна из освободившихся душ, принадлежащая полноватому человеку. — Вообще-то после смерти положено попадать в Чистилище, а не сюда. А уж там персонала для того чтобы помучить хватает.

— А ты что так кипшиишься, дядя, — хмыкнул седьмой, — боишься, что за неявку срок добавят?

— Мне кажется во всем надо разобраться, — попыталась разнять спорщиков восьмая душа, бывшая при жизни молодой девушкой с двумя симпатичными хвостиками. — То что с нами произошло это действительно страшно, но может, это все же обратимо?

— Ну-ну мечтать не вредно, — скептически хмыкнула девятая, у которой в полупрозрачном лице можно было различить контуры пирсинга, — но я скорее поверю в Деда Мороза, который лично вручит каждому из нас подарок на новый год, чем в то, что все это кончиться хорошо.