И имя мне - легион

Так вот, эксперименты этих двух паранормов и головоломные по сложности тренировки полковника, после которых тело полуэльфа часто приходилось подлечивать, сжирали львиную долю энергии из выделенного мне бюджета в пять процентов от общего благосостояния. Причем два их них вроде как считались моей платой, но все равно почти целиком тратились на клиентов, заработки от приема которых, к слову, сильно сократились. Желающих идти к припадочному магу с нервным тиком, который регулярно долбит скалы недалеко от города боевыми заклинаниями, почему-то почти не было.

— Клоповник, просто клоповник! — возмущалась, в очередной раз, дородная энерговампирша Анна Павловна, которая вылезла из амулета «подышать», разглядывая бедную обстановку гостиничного номера. Как я позднее сожалел, что не засунул ее обратно в клетку после первой стычки….Да и многие другие тоже. Но, увы, ясновидящих, в смысле предсказателей будущего, на тот момент среди нас не было.

— Ну уж что есть, — хмыкнул я и постарался передать женщине свои ощущения.

— Вы могли бы лучше обеспечить свой быт, — не унималась женщина, — в конце-концов, вам тоже с нами жить.

— По-моему, это вы прибились ко мне, а не я к вам, — начал закипать я, придирки этой скандалистки, с которой даже из-за выделяемой доли энергии приходилось едва ли не драться, меня уже порядочно достали. — Наши финансовые возможности вы знаете, прошлым днем вы каждую монетку так внимательно рассматривали, будто на них есть что-то интереснее морд пары поколений здешних королей и царапин. Час сидели на деньги, из драгметаллов любуясь, не меньше. А за то время я бы вполне мог успеть смотаться на рынок, может меня там уже клиентура дожидалась со своими болячками и средствами оплаты.

— Ты и так почти все время торчишь снаружи, — влез в разговор журналист, также присутствующий в теле….забыл его имя, все в амулете называли его по кличке, которую он сдуру озвучил: «Лист». Вот уж действительно лист. Банный.

Его согласно поддержала одобрительным гулом группка душ, которая состояла из тех, кого было решено выпустить «подышать», да плюс еще кадровые специалисты по реальности. Последние состояли из тех самых химиков-неудачников, всех вояк, включая офицера и еще пары человек.

— А что я могу сделать, если ни ты, ни другие лоботрясы, которые, между прочим, погружены в языковую среду по уши, так и не выучили ни бельмеса.

— А что можно выучить среди этих бородатых коротышек? — выкрикнул кто-то из группы поддержки. — Десять способов послать по матери при помощи якоря?

Единственными, кто с пониманием относился к Сардасу, была команда гномов-каперов. Даже триумвират согласился с тем, чтобы регулярно их навешать, в конце-концов, они, бывало, бесплатно подкармливали, что было совсем не лишним, учитывая пошатнувшееся финансовое положение.

— Да ты кроме слова якорь произнести ничего не можешь, — опознал я говоруна, которым оказался адьютант-переводчик, — согласные в этом языке надо произносить мягче, а гласные сильно не растягивать. Гномы два дня назад чуть не передрались, когда пытались понять, что ты им сказать хочешь.

— Но ведь поняли же? — обиделся «толмач».

— Поняли, — кивнул я. — Решили, что обострение началось и у Сардаса башка болит так, словно по ней якорем стукнули, после чего притащили в качестве обезболивающего кувшинчик жуткого денатурата. И вы все, все, настояли на том, чтобы его выпить. Напомнить вам, сколько энергии я потратил на лечение похмелья, а?

— Да, кстати об энергии, — всполошилась энерговампирша. — Мы уверены, что расходы на так называемое лечение намного превышают разумные пределы, вам необходимо их сократить.

— Что значит так называемое? — опешил я. — И как я могу их сократить? И кто это мы?

— Это ваши проблемы. Мы — это триумвират. Было решено, что ваша доля будет урезана. Пять процентов на нужды одного члена нашей коммуны это слишком много, вполне хватит и трех.

— Знаете что, — вскипел я. — Вы считаете? Значит, вы и разбирайтесь. Все. Я умываю руки. Оставляйте мне одну долю и устраивайтесь, как хотите, но учтите, когда вам в следующий раз понадобиться помощь, переводчика ли, целителя ли, еще какая-нибудь, я выставлю вам таксу в семь долей! Боюсь, что кому-то придется подсократить свои аппетиты и немного походить с опущенным тонусом.

— Отлично, — фыркнула дама, — ваша отставка принята.

— Счастливо оставаться, — пожелал я им, — смотрите не угробьте тело, среди нас нет ни одного некроманта.

— Зря ты так с ней, ох зря, — неожиданно раздался позади меня голос Василия Ивановича, едва только я, кипя от негодования, покинул беседку.

— Фу ты блин, — выдохнул я, — ну как вам так подкрадываться удается? Было бы сердце, точно разорвалось.

— Опыт, что ж тут поделать, — развел руками силуэт старого охотника, — да и хрустеть здесь под ногами нечему, да плюс еще одежда это часть нас, а потому не шуршит, вот и получается, что шуметь тут дело сложное….Но я не о том с тобой поговорить хотел.

— А о чем?