И королевство впридачу

Лиз быстро шла на поправку. Панический ужас, который накатывал на нее в темноте, потихоньку отпускал ее. Она до сих пор боялась оставаться одна по ночам, и в комнате девушки все время кто-нибудь дежурил, но днем она уже не нуждалась в постоянной опеке. Деметриос окружил дочь всевозможными удобствами, все ее капризы выполнялись в мгновение ока. За месяц на Ставросе на Лиз обрушилось такое количество заботы и внимания, что с лихвой компенсировало все ее безрадостное детство.

Когда девушка достаточно окрепла, Деметриос рассказал, что на самом деле произошло на скалах. Марк Найотос, обуреваемый жадностью, решил избавиться от нее. Он сразу был недоволен тем, что Константин Деметриос пожелал найти дочь. Марк чувствовал, что его положение в этой семье очень ненадежно, и надеялся, что после смерти Деметриоса, когда Александр станет единоличным владельцем его империи, он щедро поделится со своим кузеном. Появление Пенелопы ставило под сомнение наследство Александра. Марк видел, что девушка умна, мила и красива, и что отец, несомненно, достойно позаботится о дочери.

План расправиться с девушкой постепенно вызревал в его голове. Однако толчком послужила вечеринка, на которой Деметриос объявил о том, что его состояние будет ровно поделено между Пенелопой и Александром. Марк был уверен, что в этом случае он останется не у дел. Александр все менее охотно прислушивался к его советам и не желал позаботиться о том, чтобы обезвредить наглую американку.

Когда Лиз во второй раз выбежала из зала, Марк, который все время пристально наблюдал за ней, понял, что пора действовать. Он незаметно последовал за девушкой, не забыв захватить с собой мешок из сторожки садовника. Он намеревался оглушить Лиз, унести ее к скалам, столкнуть вниз, а потом все обставить так, словно произошел несчастный случай. И ему это почти удалось. Однако по счастливому стечению обстоятельств Лиз не погибла, а была спасена и рассказала о нападении.

Александру без труда удалось выбить признание из Марка, но потом тот принялся все начисто отрицать. Однако улики, обнаруженные полицией, неопровержимо указывали на него. Полицейские тщательно обыскали весь остров и нашли мешок, пропитанный кровью Лиз. Засохшие пятна ее крови были обнаружены и на пиджаке Марка, а лоскуток ее платья, как наглядно доказали эксперты, был специально вырван. Вскоре над Марком должен был состояться суд.

Все это Лиз узнавала постепенно, небольшими порциями. Отец боялся ее волновать. Однако он напрасно опасался того, что Лиз не сможет вынести его рассказ. По мере того, как заживали раны девушки, воспоминания об ужасном происшествии стирались из ее памяти, теряли свою остроту. Но был еще один фактор, который не учел Константин Деметриос и который позволил Лиз спокойно выслушать правду о Марке. Она была безумно рада узнать, что Александр не имеет никакого отношения к попытке убить ее. Теперь ничто не мешало ей просто любить его, и излюбленным занятием Лиз в дни ее выздоровления было воображать его реакцию, когда она откажется от своей доли наследства в его пользу.

Пока она ничего не говорила ни отцу, ни Александру. Ей требовалось время, чтобы прийти в себя и все хорошенько обдумать. Она знала, что не будет ни в чем нуждаться и у нее всегда будет крыша над головой, еда и одежда. Уверенности в будущем Лиз было вполне достаточно. Семьдесят пять миллионов долларов были для нее лишней головной болью, от которой надо было избавиться как можно скорее…

Однажды утром Лиз проснулась с твердым решением сегодня же поговорить с отцом. Она знала, что после завтрака он всегда полчаса сидит на балконе и просматривает свежие газеты. Что ж, сегодня ему придется отложить прессу до обеда. У дочери к нему неотложное дело.

Лиз впорхнула на балкон, когда Деметриос только развернул первую газету.

– Доброе утро, папа, – пропела она и поцеловала его в щеку.

Лиз стала звать Деметриоса отцом после покушения, как будто все, что мешало ей любить его, разбилось о те жуткие камни.

– Доброе утро, – ответил Деметриос. Он сразу понял, что Лиз привело к нему что-то серьезное, ведь обычно в это время она только поднималась с постели.

– Не обижайся, пожалуйста, – начала Лиз, – но я просто не могу поступить иначе. Я прошу тебя вычеркнуть меня из завещания.

– Что?

– Сам подумай, что я буду делать с такими деньжищами?! – с жаром воскликнула девушка. – Я обязательно все испорчу, если попробую управлять твоими компаниями. Я же абсолютная бездарность в бизнесе. Только Александр должен продолжать твое дело…

– Ты будешь ему помогать, – возразил Деметриос.

– Ну какая из меня помощница? – рассмеялась Лиз. – Я и считать-то толком не умею. Я же только в школе училась…

Девушка смущенно потупилась. Пожалуй, не стоит напоминать отцу о том, что если бы он не позабыл о ней на целых двадцать лет, ее жизнь могла бы сложиться по-другому.

– Я знаю, эта моя вина, – глухо сказал Деметриос. – Но я хочу все исправить, Лиз.