И на щите Давидовом начертано «Моссад»

У Бен-Яира не было связников, которые знали бы его, не было помощников — никого, кто мог бы навести на него подозрения контрразведки. Те каналы связи, которыми он пользовался, не были ни засвечены, ни взяты под наблюдение контрразведкой, а сам Бен-Яир не терял бдительности при пользовании ими.

Комментарий после завершения операции: совершил частичное самораскрытие, но с лицом и в обстоятельствах, которые не привели к дальнейшей утечке информации.

Правила конспирации он выполнял безукоризненно — но даже он не выдержал полного одиночества и в нарушение всех правил безопасности однажды «раскрылся» перед своим бывшим соратником Амосом Кенаном, правда, и здесь постарался свести опасность до минимума.

…Как-то в конце 1950-х годов в парижской квартире писателя Кенана'зазвонил телефон и голос, который он не слышал уже несколько лет, произнес: «Это говорит Шарль». Это было одно из конспиративных имен Бен-Яира в ЛЕХИ, в которой в свое время состоял и Кенан. Кенан радостно приветствовал боевого товарища; они договорились и через несколько минут встретились на борту туристского пароходика на Сене. Оказалось, что «Шарль», Бен-Яир, теперь не только повзрослел, но преобразился: не носит усы, респектабельно одет и упорно говорит только по-французски. «Теперь я эксперт по скотоводству и ты должен называть меня Франсуа, — объявил он Кенану. — Раз в месяц я на один день приезжаю в Париж, затем отправляюсь в Брюссель и оттуда возвращаюсь в Каир». Не раскрывая подробностей своей деятельности и специфику задания, Шаалти-ель все же дал понять, что выполняет сложную конспиративную миссию. И пожаловался старому другу, — быть может, единственному в то время, кому можно было доверить нечто личное: «Я очень одинок, мне даже не с кем поговорить, и у меня очень трудная работа. Я прошел специальную подготовку, и если даже среди ночи ты окликнешь меня на иврите, я никак не отреагирую. В Египте никто не подозревает, что я понимаю по-арабски, а в Бельгии меня считают бельгийцем. Мой южнофранцузский акцент совпадает с бельгийским. На всякий случай я говорю, что во время войны я жил на юге Франции…» Встреча продолжалась чуть больше часа; Кеннан рассказал о ней только спустя много лет.

Особенности эвакуации: по решению командования. Сигнал передан по легальному каналу. Действия произведены по предварительному плану в процессе очередного выезда во Францию.

Миссия в Египте завершилась успешно. Вот только по возвращении в Израиль в 1962 году Бен-Яир так и не смог адаптироваться: обычная гражданская жизнь показалась невыносимо скучной — впрочем, это довольно частый случай в жизни разведчиков, которым не хватает напряженности и интриг. Мы еще не раз будем отмечать, что многие удачливые агенты после отставки занимаются деятельностью, требующей активности, а то и авантюризма. Есть, конечно, и такие, которые возвращаются, например, в кибуц или выращивают розы в палисаднике. Что касается Бен-Яира, то спустя несколько месяцев после возвращения он сменил имя и уехал в Канаду; чем он там занимается, разглашать не следует.

Джек Леон Томас

История Джека Леона Томаса, который работал в Египте примерно в то же время, завершилась далеко не так благополучно.

Джек Томас (Товмасян) был армянином, уроженцем Египта. Симпатичный и образованный молодой человек, в совершенстве владевший арабским, французским, английским и немецким языками, вырос в Каире, в 1956 году переехал в Бейрут, а затем в Западную Германию, где пытался заняться коммерцией. Он начал работать на израильскую разведку, сам того не подозревая, — вербовка была проведена «под чужим флагом». Происходило это так: в 1958 году в Западной Германии он подружился с молодым ливанцем по имени Эмиль. Этот Эмиль, в понимании Томаса, был хорошо обеспечен и всегда оплачивал их счета в ресторанах и барах. Они говорили о женщинах, бизнесе и, наконец, о политике. Томас не скрывал своей ненависти к президенту Египта Насеру. Взаимное доверие возрастало и наконец однажды настал момент, когда друг и единомышленник Эмиль предложил Томасу крупную сумму денег и попросил его вернуться в Египет для того, чтобы помочь в свержении египетского диктатора. При вербовке Томасу было сказано, что он будет работать на одну из стран НАТО. Израиль вообще не упоминался.

Томас, который был настроен прозападно, без долгих колебаний согласился. На конспиративной квартире в Кёльне специалисты обучили его основам шпионского ремесла: микрофильмированию и обработке фотопленки, маскировке негативов в тюбиках зубной пасты, корешках книг или коробках от ботинок, тайнописи, шифрованию сообщений, устройству и использованию тайников. В том же году Томас возвратился в Каир и начал создавать агентурную сеть, опираясь на единомышленников из числа национальных меньшинств. Томас завербовал двух армян и одну еврейскую танцовщицу в ночном клубе. В числе его информаторов был один из его друзей детства, который стал артиллерийским офицером.