И небом нам был океан

Именно так я всегда представляла себе людей. Сперва самонадеянными, а потом – поверженными. Нет лучше средства для борьбы со страхом охоты.

Но вот передо мной человек. Он в моей стихии, всецело в моей власти – и на пороге смерти. Он не дразнит меня, не пытается сбежать. Ему лишь страшно и грустно. Он смотрит на меня мутным взглядом, и я вижу в глазах пленника глубочайший ужас, все еще пронизывающий насквозь его разум и тело. Ему очень повезет, если он проживет хотя бы день.

Я даже забеспокоилась – впрочем, буквально на долю секунды (виной тому наверняка стала необычность моего положения: даже самые древние киты лишь раз или два за всю жизнь обменивались с людьми парой слов, а я, юная третья ученица, вела с человеком полноценный разговор).

Да, конечно, дело было в этом.

– Принесу тебе рыбу, – услышала я свой голос. – Правда, сырую. Зато в ней есть влага.

Я не стала дожидаться ответа, а молча поплыла к капитану – рассказывать о своих открытиях.

20

– Это ложь, – заявила Трежер, как только я обрушила на них вести. – Один корабль, ха! Безумие. Ловушка. Причем для дураков.

– А почему он еще жив? – спросила Виллем с искренним любопытством в голосе.

– Мне кажется, он не все рассказал, – пояснила я, обращаясь только к капитану. – Возможно, он говорит правду – по крайней мере, он сам так думает. И ему многое известно. Эти сведения бесценны, надо развязать ему язык!

Капитан молчала, глядя в великую пустоту океана. Небо в тех краях было таким высоким, что даже щелчки наших эхолокаций не достигали его границ. Киты по сей день гадают о том, что таится в его высотах, какие цивилизации скрываются в вечной тьме.

– На месте Тоби Вика я бы тоже охотилась с одним кораблем, – наконец молвила капитан.

– Правильно. Так проще поделить добычу. Меньше желающих, – сказала Трежер.

– Проще поделить славу. – Капитан обернулась ко мне. – Значит, человек еще не все рассказал?

– Я обещала дать ему еды, – сказала я. – Полагаю, он и сам не прочь поговорить, надо только его подтолкнуть, а не подвергать новым страданиям.

Капитан задумалась.

– Возможно, ты права. Убьешь его чуть позже.

Я поспешила обратно к мачте.

– Вирсавия влюбилась! – принялась дразнить меня Трежер, когда я проплывала мимо.

– В человека?! – возмущенно-смущенно захихикала Виллем. – Разве это возможно – даже технически?

Пусть себе забавляются, решила я и поплыла дальше, хотя кожа моя, омываемая прохладной водой, нестерпимо горела.

21

В ту ночь я впервые стояла на часах; над моей головой темнело небо, а внизу – Бездна, освещаемая лишь едва различимой, постоянно движущейся луной, что создает приливы и отливы. Представители моего рода нечасто погружаются в глубокий сон (тогда мы замираем в вертикальном положении и собираемся в круг, словно перед молитвой, но длится такой сон считаные минуты). Обычно мы лишь дремлем (как капитан, Трежер, Виллем и матросы в ту ночь), парим на самой границе бодрствования.

Наконец поев, уснул и Деметрий.

– Мы не едим сырую рыбу, – сказал он мне перед этим, когда я пригнала к мачте несколько рыбешек и развязала ему руки.

– Вашему огню не место в океане. Не хочешь – не ешь, мне все равно.

Он поднял голову.

– Тогда зачем ты их принесла?

Я не нашлась с ответом.

Теперь же я плыла впереди всех, почти касаясь кончиком хвоста могучего лба нашего капитана. Конечно, силы моей спутной струи не хватало, чтобы увлечь за собой столь огромного кита: слишком велика была разница в размерах. Однако капитан чувствовала едва заметное сопротивление воды, и это помогало ей следовать за мной даже во сне. Остальные ученицы и матросы, в свою очередь, следовали за ней – силы ее спутной струи хватало на всех.

Мы плыли к трем горам. Я слышала, что люди ориентируются в море по звездам – крошечным огонькам, которыми ночью испещрена Бездна. Мы, киты, ориентируемся в пространстве благодаря магнитным полям, но звезды от этого не становятся менее прекрасны. Помню, как любовалась ими, ныряя в Бездну за очередным глотком воздуха.

Если бы нам удалось достичь звезд, смогли бы мы плавать среди них? Выдержали бы они наш вес? Сумели бы мы перемещаться между ними так же, как перемещаемся между горами в океане? Похоже, там нет обширных неизведанных континентов, на каких обретается человек. Их берега мы изучили во всех подробностях, но внутренние просторы суши остаются для нас великой тайной.

А луна? Что есть луна? Она плывет по Бездне подобно кораблю, и на ее светлом лике нет даже намека на присутствие человека. Быть может, там нет и войн? Быть может, человек там кормит кита, а кит – человека, и они живут в мире? А может, и нашей охоте когда-то придет конец?