И опять Пожарский 3

Событие сорок шестое

Князь Владимир Тимофеевич Долгоруков слушал зятя и отказывался верить своим ушам. Так поступать нельзя. А как же честь? Это же союзник Руси.

- У Руси только два союзника. Это её войско и её флот. К сожалению второго союзника сейчас нет. И это потому, что наш нынешний союзник Швеция пять лет назад отняла у нас всё побережье Балтийского моря. Или я чего-то путаю. Их позвали на помощь против ляхов, а они вместо этого подло отняли у нас почти весь север. Об этом ли союзнике мы сейчас говорим? - Пожарский зло смотрел на тестя.

Владимиру Тимофеевичу от этих слов, а особенно от этого взгляда стало не по себе. Сразу и спорить расхотелось. Тем более что глубоко в душе он план зятя одобрял. Если он удастся, то это серьёзно укрепит страну.

План был прост. Гетман Радзивилл забирает от Смоленска все войска, в том числе и гарнизон Смоленска и движется по русской территории до Пскова. А там всеми силами ударяет шведам в спину и отбивает Ригу и всю Ливонию. Россия получает Смоленск без боя, ляхи могут получить Ригу с боем. Война между Речью Посполитой и Русью при этом не прекращается. Всё идёт своим чередом пока ляхи не запросят перемирия. Но что будет, когда Густава Адольфа известят о подлом поступке русских?

- А что мы обещали ему, что истребим всех ляхов. Они сдались под Смоленском и по условию сдачи мы выпустили их домой с оружием. Это ведь обычная практика. А какой дорогой они пошли домой это их собачье дело, а нас победителей не касается ни каким боком. Захотели пойти в свою Ливонию, вот и пошли, - мгновенно нашёл довод Пожарский.

- А что скажет князь Кшиштоф Радзивилл?

- Вот сейчас у него и спросим.

Коронный гетман, оказывается, вполне сносно ругался по-русски, да и остальные слова знал.

- Господин гетман, что вы скажете, если мы проводим вас до Смоленска и разрешим вам забрать там все войска, в том числе и гарнизон Смоленска и разрешим, пройти по нашей территории до Пскова с оружием и пушками и даже припасы на дорогу дадим. От Пскова вы повернёте на запад и ударите в тыл шведам, отобьёте у них назад Ригу, да и самих изрядно потреплите?

- Я не сдам Смоленск.

- Мой отец сейчас занимает Полоцк, я отсюда иду на Витебск, и вся ваша армия оказывается в окружении и без подвоза продовольствия, фуража и боеприпасов. Сейчас зима, зачем нам потом хоронить тысячи людей. А ведь эти люди помогут вам вернуть Ригу. Смоленск с вами или без вас Речь Посполитая уже потеряла, как и Чернигов и все до единого города и крепости, перешедшие к вам по несправедливому договору 1618 года. Более того, я думаю, что после Витебска я захвачу Минск и пойду на Вильно. Или, если мы договоримся, останусь в Витебске. Этот город, как и Полоцк, Речь Посполитая потеряла тоже навсегда. Наша варварская Московия сейчас не та, что была пять лет назад. И ваша страна не та. А ещё мы можем договориться с крымскими татарами и пропустить их через свои земли, чтобы они регулярно совершали на вас набеги. А ещё король Франции хочет заключить с нашим Государем договор о дружбе и взаимопомощи. Так каков будет ваш положительный ответ.

- А как на это посмотрит Густав Адольф, - Радзивилл криво усмехнулся.

- Одним глазом. Второй вы ему выбьете под Ригой, - протянул руку Пожарский.

- Мне надо подумать, - отстранился Коронный гетман.

- Да, непременно! Пяти минут хватит? Только учтите, что сейчас под Смоленском убивают поляков и ваше войско уменьшается.

Гетман согласился. Вытребовал две тысячи рублей на закупку продовольствия и фуража у населения. Отстоял тех ляхов, что захватили в плен в Рогачёве и сопровождающего до Смоленска и потом до Пскова в лице князя Долгорукова.

- Господин гетман, - сказал Пётр Дмитриевич напоследок, когда они с князем Владимиром Тимофеевичем садились в возок, - Если поляки по дороге до Пскова начнут мародёрствовать, то я не остановлюсь в Витебске.

- Кто это страшный юноша и откуда он взялся? - спросил Радзивилл князя Долгорукова через несколько минут, когда они уже уютно устроились под медвежьей шкурой в просторном крытом возке.

- Это сын князя Пожарского Пётр и даже мой зять, но я думаю, что в его тело вселился Георгий Победоносец, покровитель Москвы, - впервые высказал эту мысль вслух князь Долгоруков.

- Это единственный ответ, который всё объясняет, - прошептал гетман и перекрестился слева направо.

Владимир Тимофеевич тоже перекрестился, но справа налево.

Событие сорок седьмое