И опять Пожарский 3

- А если я к тебе на выучку пару человек пришлю, примешь?

- А мне это зачем?

- А я тебе за обучение заплачу. Дети у тебя маленькие есть?

- Как не быть, семеро у меня.

- Вот кроме денег маленьким детям конфет шоколадных пошлю.

- А что это?

- Слушай, Александр, а может ты ко мне, в Вершилово переберёшься, в Пурецкую волость.

- А где это?

- Рядом с Нижним Новгородом.

- А зачем мне это.

- У меня дети в школу будут ходить, получишь большой дом с двумя печами, что по белому топятся, под черепичной крышей. Мастерскую тебе на берегу Волги построю.

- А я?

- А ты будешь работать, как работал и отроков учить своему мастерству.

- А конфеты?

- Будут твоим детям конфеты.

- А в дому, правда, две печи?

- Правда.

- Дак, как же я поеду, у меня там хозяйство, чаны.

- Помогут всё до последней блохи перевезти.

- А что у вас там блох нет?

- Нет!

- А с конфетами не обманешь?

- Нет!!!

- А что это?

И так три часа почти. Всё-таки, договорились. Приедут в Можайск люди с подводами по весне и всё хозяйство Кожина перевезут в Вершилово. Коробку конфет, Пётр дал кожемяке с собой.

На следующий день только собрался ногу в стремя вдеть, опять царёв гонец. Приехали с приглашением в Вершилово три немца и один француз без приглашения. Не поговоришь?

Пётр плюнул на всё и поспешил в Кремль. Учёные это святое, тем более что ни каких немцев он не ждал, а эти даже с приглашением.

Оказалось, что "немцы" это чехи. Главным был почти семидесятилетний Йост Бюрги, тот самый часовщик, что придумал секундную стрелку. Из разговора выяснилось, что в позапрошлом году дедушка выпустил таблицу логарифмов. Он же, понятно, является первооткрывателем секунды. И он выпустил первый механический звёздный глобус. Просто монстр какой-то. Жаль староват. Но дедок ещё крепок, а в Вершилово его ещё и подлечат. Ох и наворотим вместе с ним.

Следующим был и правда немец из Баварии Кристоф Шейнер - астроном и математик. Тот самый иезуит, которому иезуиты не давали опубликовать работы по пятнам на Солнце. Именно этот товарищ додумался в телескоп вставлять третью линзу и тем самым устранил перевёрнутое изображение.

Третьим был снова чех, тот самый молодой и подающий надежды Йоханнес Маркус (Ян Марек) Марци.

Этот пока знаменитыми открытиями не отметился. Ничего в Вершилово есть, кому с ним позаниматься. Ещё такого наоткрывает.

А вот французом был знаменитый Вернье, он оказывается, в дороге был ограблен и поэтому не имеет на руках приглашения в Вершилово. Ограбили директора монетного двора во Франции, и что самое удивительное забрали только несколько монет и приглашение князя Пожарского. Пётр себе на память зарубку сделал и в записную книжку это занёс. Кому могло понадобиться его приглашение во Франции? С собой у бургундца была его книга о применении артиллерии во время войны. Вот как, почитаем.

Вечером Пётр пригласил учёных в дом отца, где они выпили понемногу его "виски" и столичной, а усугубили "медовой с перцем". За разговором Пётр вдруг вспомнил, что на днях в Англию отправляется его "охотник за головами", купец, что пообещал привезти театр "Глобус" в полном составе.

- А не знаете ли вы, господа, английских учёных, которых стоит пригласить в Вершилово? - Пётр старался свой "хохдойче" снизить до современного.

- Есть мой соперник Генри Бригс, он тоже составил таблицы логарифмов, но они восьмизначные, у меня же десятизначные.

- И где он живёт?

- Он профессор в Оксфорде.

Пётр записал.

- Есть ещё?

- Есть Уи́льям О́тред, по слухам он создал логарифмическую линейку, - опять Йост Бюрге.

Логарифмическая линейка и арифмометр, грустно вздохнул Пётр, а у нас до ста один из тысячи считать умеет.

- А этот, сэр, где живёт?

- Он священник англиканского толка, где-то под Лондоном у него приход. Но он окончил Кембридж.

Больше никого достойного господа собутыльники припомнить не смогли. Правильно, Ньютон ещё, наверное, и не родился.

Пришлось и на следующий день поездку отложить и вылавливать английского купца Алана Клайдома и добавлять в список "голов" ещё и этих двоих. За учёных Пётр пообещал по сто рублей с головы.

И напоследок оказался ещё и посол шведского короля Густава Адольфа.

Посла заслушивали на боярской Думе, но патриарх послал Петру монаха с приглашением почтенное собрание посетить. Пожарский, понятно в Думе никогда не был и с удовольствием откликнулся. Хоть посмотреть на этих ревнителей старины.

Длиннющий зал и лавки вдоль стен. Надо им послать диваны. Посол начал и закончил в обвинении русских в предательстве и сговоре с поляками. Бояре, выслушав толмача, насупились и уставились на Государя.

- Дозволь мне перемолвиться с послом, Великий Государь? - пискнул Пётр из своего самого дальнего угла. Даже сесть не предложили. Не по чину.

- Ну, перемолвись, Пётр Дмитриевич, - вместо царя разрешил Филарет.

Все думцы уставились на Пожарского. Большинство видело его впервые, зато словосочетание "Пурецкая волость" знал каждый.

- Господин посол, вы говорите по-немецки? - опять на своём немецком пристал к послу Пётр. Очень не хотелось ему, чтобы думцы поняли разговор.