И осталась только надежда

Его голос был холодным, как та основа, которой мы благословляли. Его сердце было пустым, как то безмолвие, что было отражением Хаоса, но я догадывался, что именно испытывал он, рассказывая мне об этом дне.

— Что она сказала?

Он не промедлил ни мгновения. Знал, сделай он так, и наши мечи познали бы друг друга. Даже вопреки тому, насколько многое от нас с ним зависело.

— Она призналась, что тебя любит.

Свое возвращение на Землю я едва осознавал, вновь и вновь переживая тот день.

Пытаясь осознать, как многое сделала для меня женщина, столь удивительно похожая на Леру. Понять, что именно чувствую к этой, вернувшейся в мой мир.

Но так и не смог.

Туоран

Эту ночь я решил провести в модуле управления. В отличие от всех остальных случаев, когда я поступал также, этот был вынужденной мерой.

Алинэ, поразившая меня мужеством, с которым приняла все произошедшее, все-таки не смогла его сохранить. Это была не истерика, с подобным я неоднократно сталкивался в иных мирах в бытность свою кондером внутреннего круга. Это было отчаяние, отказ принимать реальность, невозможность жить с осознанием случившегося.

У меня был выбор. Я мог сломать ее окончательно, получив безвольную игрушку. Научившись когда-то разбираться в людях, я был совершенно уверен — она в шаге от этого. Да только позволить себе сделать подобное с ней не мог. Я продолжал верить. Не в свою надежду, в того, кто мог мне ее дать. Так что единственный имеющийся у меня шанс вернуть ей самообладание я постарался не упустить.

Сэнши мог не выполнить мой приказ, отец передал мне в ведение лишь внешний контур охраны базы, оставив за созданием внутреннюю. Подчинялся он напрямую Яланиру, что было ничуть не удивительно, аналогичные схемы применялись и на Дариане. Службы соперничали друг с другом за внимание своих командиров, что в значительной мере исключало халатность.

Но мне, хоть и случайно, удалось узнать секрет этого выродка. Его способность мгновенно создавать вокруг себя магический вакуум, впитывая ее в себя, как в мощный накопитель, делала его опасным противником для тех, кто привык полагаться на что угодно, кроме физической силы.

Впрочем, мечником он тоже был практически непревзойденным. Отец успел бросить ему вызов в ту пору, когда Сэнши еще не научился в полной мере использовать данное ему создателями, потому и получил его снисходительное поклонение, я же… я предпочитал, чтобы о моем уровне владения оружием не догадывался никто.

Ну а тот, кто знал… мне не стыдно было ему проиграть. Просто потому, что он был и есть — лучший.

Возвращаясь к маленькой принцессе. Заметить, что ее присутствие не доставляет ему удовольствия, было очень сложно, свои эмоции и чувства он умел скрывать не хуже даймонов. Но меня уже давно интересовало, как он отнесется к Равновесию, так что я не только был готов к их первой встрече, я сделал все, чтобы мое любопытство его аурой прошло им незамеченным. Благодаря этому я знал точно — он был рад хоть на время, но передать ее под мою ответственность.

Теперь за ней присматривала Алена. Вряд ли она позволит себе быть слабой рядом с этой крошкой. Ну а то, что они занимали мои покои…. Так мне было спокойнее, легче скрыть ненавязчивое внимание.

Открытие портала успел отследить не только я, но и дежурившая тройка. Правда, их подобострастность была более явной.

— Ты продолжаешь настаивать, что она на Земле? — Ответив на приветствие воинов, и кивнув мне (так он оценил мою попытку соблюсти внешние приличия), отец остановился рядом. Приглашение присесть было им проигнорировано, что позволяло сделать весьма вероятное предположение — спать я сегодня не буду.

А вот что он придумал для меня, угадать было сложно, спектр оказался слишком широким: начиная от разговора, как здесь говорили «по душам» и заканчивая прогулкой на поверхность.

Ломать голову я не стал, просто расслабился, отметив, как наблюдатели пытаются укрыться за сиянием голографического куба. Присутствие Яланира не добавляло им спокойствия.

Многие на базе предпочитали иметь дело со мной, а не с ним. Своего берсерка мой родитель еще ни разу не выпускал на волю, что делало его опасным и непредсказуемым. Ко мне последнее тоже относилось, пусть и не с такой очевидностью.