И откуда вдруг берутся силы…

«В шинельке, перешитой по фигуре,Она прошла сквозь фронтовые бури…» —Читаю и становится смешно:В те дни фигурками блистали лишь в кино,Да в повестях, простите, тыловых,Да кое-где в штабах прифронтовых.Но по-другому было на войне —Не в третьем эшелоне, а в огне.…С рассветом танки отбивать опять,Ну, а пока дана команда спать.Сырой окоп – солдатская постель,А одеяло – волглая шинель.Укрылся, как положено, солдат:Пола шинели – под, пола шинели – над.Куда уж тут ее перешивать!

С рассветом танки ринутся опять,А после (если не сыра земля!) —Санрота, медсанбат, госпиталя…Едва наркоза отойдет туман,Приходят мысли побольнее ран:«Лежишь, а там тяжелые бои,Там падают товарищи твои…»И вот опять бредешь ты с вещмешком,Брезентовым стянувшись ремешком.Шинель до пят, обрита голова —До красоты ли тут, до щегольства?Опять окоп – солдатская постель,А одеяло – волглая шинель.Куда ее перешивать? Смешно!Передний край, простите, не кино…

«Мне еще в начале жизни повезло…»

Мне еще в начале жизни повезло,На свою не обижаюсь я звезду.В сорок первом меня бросило в седло,В сорок первом, на семнадцатом году.Жизнь солдата, ты – отчаянный аллюр:Марш, атака, трехминутный перекур.Как мне в юности когда-то повезло,Так и в зрелости по-прежнему везет —Наше чертово святое ремеслоРаспускать поводья снова не дает.Жизнь поэта, ты – отчаянный аллюр:Марш, атака, трехминутный перекур.И, ей-богу, просто некогда стареть,Хоть мелькают полустанками года…

Допускаю, что меня догонит смерть,Ну, а старость не догонит никогда!Не под силу ей отчаянный аллюр:Марш, атака, трехминутный перекур.

Геологиня

Ветер рвет светло-русую прядку,Гимнастерка от пыли бела.Никогда не была ты солдаткой,Потому что солдатом была.Не ждала, чтоб тебя защитили,А хотела сама защищать.Не желала и слышать о тыле —Пусть царапнула пуля опять.…Побелела от времени прядка,И штормовка от пыли бела.

Снова тяжесть сапог, и палатка,И ночевка вдали от села.Снова с первым лучом подниматься,От усталости падать не раз,Не жалела себя ты в семнадцать,Не жалеешь себя и сейчас.Не сочувствуйте – будет обидой,Зазвенит в ломком голосе лед,Скажет: «Лучше ты мне позавидуй!» —И упругой походкой уйдет.И от робости странной немея(Хоть суров и бесстрастен на вид),Не за юной красоткой – за неюБородатый геолог следит…

Ты должна