И приходит ночь

Превратив все свои аргументы в оружие, Рен повернулась к ней. Но каждое резкое слово растаяло у нее на языке, когда она увидела Уну, стоящую в белом сиянии луны. Рен ценила ее больше, чем собственную жизнь, и сейчас Уна смотрела на нее так, будто она сделала что-то ужасное. Как будто она специально причинила ей боль. Как будто она могла это сделать.

– Уна…

– Продолжим идти? – равнодушно спросила она. Рен ожидала гнева или, возможно, враждебности. Но безучастность напугала ее куда больше.

Не дожидаясь ответа, Уна взяла одну из сумок и продолжила идти вниз по дороге. Медали на безупречном черном мундире мерцали холодно, как иней.

– Тебя не было на часах посещения.

– Похоже, я забыла.

Уна раздраженно вздохнула.

– Что ты делаешь, Рен?

Рен сокрушенно обвела рукой поле вокруг них.

– Э-э… вышла погулять?

– Точно. – Уна перевела взгляд с сумки Рен на ее гражданскую одежду. Словно обращаясь к испуганной лошади, она сказала: – Я слышала, что случилось. Мы можем поговорить об этом.

– Что ты слышала? – Рен старалась казаться беззаботной, устремив взгляд прямо перед собой.

– Королева не должна была переводить тебя из аббатства. И как только поймаю Кавендиша, я прослежу, чтобы она прислушалась к голосу разума. Она восстановит тебя в должности и возобновит расследование. Вместе мы выясним, что произошло с Байерсом.

– Но что, если ты этого не сделаешь?

– В смысле не сделаю?

Рен остановилась и бросила сумку в снег. Теперь он падал густыми хлопьями, которые оседали на ресницах.

– Что, если ты не убедишь ее? Что, если ты вообще не найдешь Кавендиша? Или еще хуже… Что, если ты найдешь его и он убьет тебя?

Тень промелькнула по лицу Уны.

– Этого не произойдет.

– Ты не можешь гарантировать это.

– Как и ты, – резко ответила Уна.

– Значит, ты думаешь, что я покорно отправлюсь в шахты и буду ждать, как собачка, когда ты вернешься за мной?

– У тебя нет другого выбора. Просто потерпи…

– Я терпела. На этот раз я последовала твоим приказам, и посмотри, к чему это привело. – Рен сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Когда она закрыла глаза, перед внутренним взором возник шрам на руке Уны – единственное доказательство, которое ей было нужно, чтобы убедить себя в необходимости риска. – Королеву не волнует, что случилось с Байерсом и остальными. Грядет война. Но если я уйду сейчас, то смогу остановить это.

– Ты вообще слышишь себя? – прошипела Уна. – Ты бредишь. Я знаю, ты скорбишь, но это…

– Может, я брежу. – Рен вздернула подбородок. – Ты веришь мне?

В вопросе прозвучала невысказанная мольба: «Выбери меня».

Последовавшее за этим молчание несло на себе тяжесть всех ее тревог. Зачем она вообще спросила это? Зачем подвергать себя мучениям, требуя ответа? В каждом болезненном ударе сердца звучало: «Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя». Рен надеялась стать сильнее, но сердце снова разбивалось вдребезги. Уна никогда бы не заботилась о ней так, как это делала Рен. Она всегда предпочла бы долг. Несмотря ни на что, именно такие верные солдаты, как она, доставляли дезертиров королеве.

– Просто скажи то, что хотела. – Рен повернулась к Уне, чувствуя себя маленькой и глупой из-за разницы в росте. – Хотя на твоем лице все и так написано.

– Ты совершаешь огромную ошибку.

– Так позволь мне совершить ее.

– Ты ведешь себя как ребенок. – Каждое слово Уны сочилось ядом. – Вернись в аббатство. Сейчас же.

– Вы больше не можете отдавать мне приказы, майор. Меня перевели на другое место.

– Может, ты больше не под моим подчинением, но ты пренебрегаешь приказами королевы. – Теперь Уна стояла к ней нос к носу. – Если ты сделаешь еще один шаг вниз по дороге, я арестую тебя.

Снежинки, казалось, повисли в воздухе, как будто весь мир затаил дыхание. Рен вцепилась в ручку сумки, словно она могла помочь ей.

– Ты это несерьезно.

– Конечно, я серьезно. Если мне нужно выбрать между тем, чтобы держать тебя в безопасности в тюрьме или выслеживать как преступника, я однозначно выберу первое. – Глаза Уны сверкнули. – Почему ты это делаешь?

– Это моя последняя надежда.

– Это не так. Как я могу заставить тебя понять, что это вообще не вариант? Это смертный приговор?

«Как и отправиться в шахты. Как и потерять тебя».

– Если ты когда-нибудь хотела мне добра, отпусти и уйди с дороги.

– Нет. Если ты это сделаешь, если сбежишь, – королева отправит меня за тобой. – Уна была более подавленной, чем Рен когда-либо видела. Ее голос был хриплым, почти умоляющим. – Это моя работа. Ты думаешь, для меня это будет легко?

Рен не могла так поступить. Она не сможет уехать, если Уна сломается из-за нее. Но если Рен оттолкнет ее, может быть, это сделает все проще. Она зажмурила глаза и дала волю тем старым коварным страхам внутри.

«Если ты оступишься, если ты больше не будешь ей полезна, она бросит тебя точно так же, как это сделала Изабель.

Она не любит тебя, потому что ты обуза».