И родилась Вселенная

С Оленькой Люся подружилась в девятом классе, когда та перешла к ним из другой школы. Полненькая, рыженькая, в конопушках она удивительно к себе располагала. Красотой Оленька не отличалась, но про таких говорят – «не родись красивою, а родись счастливою». По жизни ей все удавалось легко и просто. Окончила школу с красным дипломом, без проблем поступила на физико-математический факультет и после окончания университета, осталась работать на кафедре. За свои способности Оленька приглянулась декану факультета. Он с радостью взял талантливую девушку на написание кандидатской диссертации, впоследствии с блеском защищенную.

На Оленькины лекции студенты ходили всегда. Однажды, Люся зашла за подругой на работу и, дожидаясь, прослушала лекцию о сверхпрочных материалах. Поразила не сама лекция, а Олино преображение. В мгновение ока вся ее некоторая неуклюжесть, полнота и даже веснушки куда-то испарились. Перед Люсиным взором, оказалась красивая женщина с горящими от восторга глазами, великолепно и невероятно увлекательно излагающая материал.

Повезло Оленьке и в личной жизни. На первом курсе в нее с разбегу влюбился старшекурсник Игорек. Он, как ни странно, оказался однолюбом и даже через девять лет совместной жизни смотрел на жену с обожанием. Сам Игорек после окончания университета удачно пристроился в крупную домостроительную компанию. Поскольку квартиры в новых домах расхватывались как горячие пирожки, то денежная проблема, похоже, молодой семье не грозила. Помимо своей работы Игорек взял на себя часть бытовых забот, тем самым, оставляя Оленьке время для занятий наукой.

Сын Ванька в их семье стал долгожданным ребенком. Молодые решили в начале, прежде чем рожать детей, закончить институт. Потом Оленька защищала диссертацию. Затем молодая семья переезжала на новую квартиру, а уже потом «пошли за ребенком».

Во время беременности Оленька словно летала, умудрившись, в отличие от многих женщин, проработать до самых родов, ни разу не ложась в больницу на сохранение. Ванька родился крепким и здоровым. Посидев в декретном отпуске месяца четыре, Оленька вновь вышла на работу, благо с сыном с радостью согласилась сидеть мама Игоря. Декан пошел навстречу молодой маме, сделал очень удобное расписание, поэтому большую часть дня она была дома.

В Олиной благополучной семье была только одна постоянная головная боль – попугай Тяпа. Достался он Игорю по наследству от дедушки Толи. Будучи мужчиной простым, конкретным и совершенно одиноким из-за своего тяжелого характера, дед с попугаем обращался как с единственно равным собеседником, то есть общался матом. По этой причине Тяпа целыми днями пел неприличные частушки, рассказывал похабные анекдоты и выражался нецензурными словами. Пытаясь, справится с такой бедой, Оленька и Игорек даже ездили на консультацию к известному орнитологу, но тот лишь развел руками.

– Ничего не могу поделать! Не удалять же вашему Тяпе голосовой аппарат. Заведите ему подругу, обычно в паре попугаи молчат. Но возникает другая проблема, они размножаются. Впрочем, кричать тоже не перестают.

В силу таких неприятных причин попугай большую часть времени сидел в клетке под темным покрывалом с самой дальней комнате, но помогало далеко не всегда.

Оленька с Люсей сели в машину и Ванька тут же громко поздоровался.

– Дратуйте тетя Люся! Мама сказала, вас надо срочно спасать! У вас, – он нахмурил лобик, вспоминая трудное слово, – дисперсия, вот!

Люся, пожалуй, впервые за две недели улыбнулась.

– Депрессия, Ванечка!

– Это что?

– Это когда тебе ничего не хочется и ничего не радует.

– Даже мороженка? – от изумления Ванька округлил глаза.

– Даже оно, – грустно подтвердила Люся.

– Нет, – не веря, покачал головой ребенок. – Так не бывает! Мороженка все вылечивает, правда мама?

– Ну, практически все, – сдерживая смех, ответила Оленька. – Думаешь, стоит тетю Люсю полечить мороженкой?

– Конечно! А ты купишь?

– Куда ж вас девать, болящих. Куплю.

– Кстати, куда мы едем? – сочла нужным поинтересоваться Люся.

– Сейчас поедем в центральный парк, – вместо Оленьки ответил Игорек. – Сегодня День города. Посмотрим культурную программу, нафоткаемся, мороженного вашего поедим, а дальше видно будет.

– Я и дальше придумала, – вставила Оленька. – Не трусь, подруга, программа – закачаешься.

– Да я ж не от страха спрашиваю, а от любопытства.

– Мама говорит, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – сказал Ванька и весело рассмеялся.

– Вот-вот. Расслабься, Люська, – Оленька махнула рукой на мелькающий за окнами машины пейзаж. – Смотри, погода чудная. Красотища.

– Да, наверное. – равнодушно пожала плечами Люся.

– Мда. – обернулась к ней Оленька. – Случай клинический. Будем лечить.

– Мороженкой, мороженкой! – звонко прокричал Ванька и захлопал в ладошки.

В Центральном городском парке полно народу, крутились карусели. С импровизированных площадок доносились звуки гармошки, ритмов румбы, песен народных коллективов. Толчея, кутерьма и всеобщее праздничное настроение.