И снов нескромная невинность

Она, естественно, зацепилась и вопросы наводящие задаёт: кто да что, когда, как, почему.

Врать, так врать, – подруга твоя лучшая, – говорю, – Светка Ионова. Влюбился в неё до безумия. Когда ты на работе была, она проведать тебя приходила, но не застала. Разговорились, флирт там всякий, ради хохмы поначалу. Хи-хи, ха-ха, пара интимных шуточек, рукой нечаянно по сиське провёл, она затряслась, застонала. А я чё – здоровый же мужик, живой. Конечно, захотел, возбудился. Ну и понеслась. Попробовали – разохотились. Горячо, сладко. Бой баба оказалась, я тебе скажу, просто конфетка с перчиком. Слаще и острее не встречал. С тех пор мы того… короче, спим, целуемся и о браке мечтаем.

– Сука! Не зря я ей не верила. Как в воду глядела. Это надо же! Вокруг пальца обвела, подруженька. Ну, ладно, отольются ей мои слёзки. А как, как, расскажи, всё было то… у неё там что промеж ног, пироги с начинкой, что ли, или пещера Алладина? Неужто я хуже этой рыжей шалавы? Стараюсь для тебя, стараюсь – всё без толку. Волк, он всегда в лес смотрит. Чувствовала, знала. От оно что!

– Да нет, баба как баба, только у неё темперамент взрывной, желание круглые сутки и пылкая страсть. А ещё она дозволяет что угодно, сама предлагает такие варианты – мёртвого поднимет: спереди, сзади, сверху – как угодно, хоть вверх ногами. Хочешь, не хочешь, а если в кровать к ней попал – пиши пропало. Часа на четыре попал – не меньше. И потом фигура у неё, мышечная плотность, упругость в самых круглых местах. Мышца такая есть, вумена называется. Она её так натренировала, так натренировала – буквально выдаивает. Извини, но ты последнее время раздобрела, обабилась, ленивая стала. У меня на тебя аппетита нет.

– Это я-то обабилась? А у стервы этой, значит, фигура идеальная и дырка с доильным аппаратом? Так вот что я тебе, муженёк, расскажу, чтобы тебя от её бесподобного силуэта вырвало: мы с её мужем, Эдичкой, раньше вас закрутили. Вот так-то! Съел! И мужик он, не в пример тебе, элитный, просто конь породистый, скакун из конюшни султана. Четыре часа… да Эдичка… шесть может, без перерыва на обед. И доить его не нужно, сам кого хочешь выдоит и отмассажирует. А языком-то как он мне, языком. Кунилингус называется, французская такая любовь. По десять раз с ним кончаю. По десять, умник. Обабилась я! Так-то, муженёк благоверный. Вумена! Жопу тебе с ручкой, а не вумену. А зарабатывает, между прочим, вообще вдвое больше тебя. Подарки мне дарит. При всём при том, он спокойный и верный, не то, что ты, кобель задрыпанный. Я тебе покажу вумену!

– Это чего ты там про верность бормочешь, перебежчица? А я знал. Знал, что ты с Эдькой связалась. Потому и со Светкой скооперировался. Хочешь сказать, лично тебе он не изменяет? Смешно. Ему не пофиг, на ком скакать шесть часов кряду? В какое такое место можно тебя шесть часов без передыха тыкать, чтобы ты не заснула при том? Да ты через пятнадцать минут храпеть начинаешь. А ещё интересно, с какого бока он к тебе так ловко подкатывает? Твой фартук на пузе пещеру Алладина полностью закрывает. Как он в неё входит, заклинание знает?

– А вот и не изменяет. Не то, что ты, ренегат. У него в любом положении стоит. Хоть сзади, хоть спереди. Не ожидала от тебя такого низкого коварства, подлого предательства. И с кем? Худая, мосластая, волосёнки ощипанные. Тоже мне, царица Савская. На одну кость лёг, другой прикрылся. У неё же ключицы и рёбра торчат, словно у заключённой из Освенцима.

– Мне именно такие женщины и нравятся. Зато каждой клеточкой чувствуешь, куда входишь. Между прочим, она твоя лучшая подруга.

– Была.

– Это точно. Как узнает, что ты её мужа совращаешь, как курочку по пёрышку ощиплет, у самой рёбра торчать будут и пеньки от волос. Причёску твою фирменную Светка на шиньоны для промежности подёргает.

– Кто кому. Пусть забирает своего Эдичку, пусть проваливает с ним подальше. Знать её больше не хочу.

Не думал я, что мой блеф свернёт на просёлочную дорогу и понесётся по бездорожью. Надо, думаю, выкарабкиваться.

Ну, не верю я во всю эту чушь, хотя брешет вполне правдоподобно, как, впрочем, и я. Так не бывает. И сам себя поправляю, – сам же говорил, в реальной жизни бывает всё. А ну, ежели правда?

Разошлись мы по разным комнатам и курим прямо дома. Дым коромыслом стоит, в голове вовсе бедлам. Ходим нервно кругами, как больные медведи в клетке.

Всё! Это конец. А чему, собственно, конец?

Я изменил, она изменила. Мы же квиты.

У-у-у! Что значит, квиты? Я-то реально не изменял, навыдумывал фигни всякой с целью проведения разведочных действий, а она…

Лариска-то, похоже, на самом деле того. Шесть часов, десять раз! Сзади, спереди. Тоже мне, порнозвезда из Теребиловки.

Есть, есть повод для развода, есть. У-у-у,стерва, удавлю!

А квартира, а машина, а дети? Какой к чёрту развод? Уйти с голой задницей? Ну, уж, нет. Дураков нема.

Узнал, твою маму, чего хотел? Ревнивец хренов. Оно тебе нужно было так облажаться? Вот идиот, право слово. Ну, гульнула баба мальца, на полшишечки ей вставили, с кем не бывает. Эка невидаль. Не мыло же – не измылится.